В этот момент мы услышали, как открывается дверь в избушку ведуньи, а чуть позже раздался ее голос:
– Чего сидите в темноте, лясы точите? Чего вам не спится, а?
– Извините, мы не хотели вас потревожить... – голос Патрика был полон извинения.
– Не хотели они... Это вы, молодые, в любой миг уснуть можете, а в моем возрасте, случается, и захочешь, да не всегда уснешь, и к тому же от любого шума просыпаешься! Доживете до моих лет, поймете... Ладно, раз такое дело, то нечего вам комаров кормить, идите сюда. Только идите цепочкой, друг за другом, и ступайте осторожно – на моей поляне так просто топтаться нельзя...
Возражать мы не стали, и, спотыкаясь в почти полной темноте, направились в избушку лесной ведьмы, а потом едва ли не на ощупь поднялись по ступенькам. Внутри домика тускло светила лампа, стоящая на столе, и все так же пахло сушеными травами.
Немного постояв у порога, мы уселись за стол, а хозяйка расположилась напротив нас. Мы все какое-то время молчали, ежась под взглядом ее темных глаз, а затем женщина заговорила, обращаясь к Патрику:
– Через полчаса светлеть начнет, и мы с тобой в лес пойдем.
– Зачем?.. – брякнул Патрик, не подумав, но колдунью его слова, кажется, насмешили.
– А сам-то как думаешь, зачем? Все за тем же, для чего ты сюда и заявился. Или ты имеешь в виду что-то иное? Вообще-то, мил человек, лет шестьдесят назад я бы с тобой за кое-чем другим охотно б в темный лесок отправилась – когда-то и я была молодой, да только сейчас у меня возраст для забав уже не тот, да и мысли давно другим заняты.
– Извините...
– Ничего, позабавил... А вот что касается тебя, олух... – женщина перевела взгляд на Вафана. – Тут будет отдельный разговор. Конечно, мне надо бы с тобой побеседовать с глазу на глаз, без твоих друзей-приятелей, только вот Хлапарь сегодня уж очень громко храпит, того и гляди от таких звуков избушка по бревнышку посыплется, так что посидите здесь. Уж раз вы меня разбудили, а сна нет... Давай-ка, бестолочь, поведай, что с тобой приключилось, и как дошел до такой жизни. Со всеми подробностями, ничего не упускай...
Вздохнув, Вафан вновь начал рассказывать, как по глупости и от обиды согласился на предложение местного колдуна стать волколаком, и вот теперь не знает, как снять с себя это колдовство, потому как хорошо понимает, что в его теле и душе звериная ипостась то и дело берет верх над человеческой сущностью...
– Что-то подобное я и предполагала... – произнесла колдунья после того, как Вафан замолк. – Как только ты тут объявился, мне враз стало понятно, с кем дело имею.
– Вы мне поможете?.. – оборотень с надеждой посмотрел на старую женщину.
– С тобой, мил человек, все не так просто... – продолжала ведунья. – Я вчера хорошенько посмотрела на тебя, да и ночью кое-что глянула, чтоб правду выяснить.
– Так я ж вам и так все рассказал!
– Мне надо было суть выяснить, все мелочи узнать.
– А я что, не по-сути говорил?.. – кажется, Вафан чуть обиделся.
– Придется мне тебе кое-что сказать, балда, вернее, растолковать, чтоб ты знал, во что вляпался... – женщина не обратила внимания на реплику оборотня. – Для начала вам всем стоит знать, что есть несколько способов оборотничества, превращения человека в волколака: тут и перепрыгивание, перекувыркивание через заговоренный предмет, накидывание заговоренной волчьей шкуры, зачаровывание двери, через которую проходит жертва, можно начитать на ремень или пояс человека особое заклинание, и многое другое. Есть еще прирожденные волколаки, которые превращаются в волков в определенный день и час... Но к тебе, гость дорогой, это не имеет никакого отношения.
– Да уж... – пробурчал парень.
– Для твоего успокоения надо сказать, что существует немало способов, при помощи которых можно вернуть заколдованным людям их первоначальный вид, и навсегда снять наведенное на них колдовство. Конечно, случается и такое, что людей превращают в волколака на какое-то время, и колдовство пропадает без следа, когда проходит установленный колдуном срок. Впрочем, тут тоже есть свои сложности... Какие? Например, когда колдовство снимается, и несчастный снова становится человеком, ему придется вновь привыкать к человеческому облику, да и душевно это непросто, то есть все это может занять немалое время. Все это очень и очень непросто, но сейчас речь о другом. У тебя, мил человек, самый плохой случай – тебя превратили в волколака при помощи особого зелья, читая при этом наговоры, а в таком случае вернуться назад очень сложно, почти невозможно.