— Тань, — фыркает Максим, — ходи с бабушкой. Хотя пока не подрастешь, никто и не будет.
— Фи, ну и благодарность от спасенных, — несостоявшаяся миледи убегает в сторону подъезда.
Петя растерянно:
— И что же делать, Максим?
— Не знаю, Петя. Деньги есть?
— Нет.
— А как же нам теперь в школу ходить?
— Меня в сороковую записали.
— Здесь всех в сороковую зачисляют.
— Покажешь, как до неё добраться?
— Выйдешь минут за сорок до начала уроков. Встретимся в подвале. Внизу.
— Зачем?
— Обходной путь покажу.
Полнокровный сентябрь 1999 года
В автобусе едет Макс. Ему уже 24 лет. Он весьма пьян. Болтается по салону, подходит к другим пассажирам, что-то рассказывает, размахивая руками. Соседи иногда кивают ему, но большей частью отворачиваются. Автобус останавливается. Максим выходит на остановке и покупает в киоске, второго или третьего поколения периода первоначального накопления капитала, чекушку водки и пачку сигарет. Початую бутылку кладет во внутренний карман куртки. Идет к домам, пытаясь прикурить на ходу. Рядом с ним вырастает мужик в натянутой на уши черной шапочке — это выросший Жбан.
— Слышь, браток, притормози! Эй, слышь, который час?
— Нет часов.
— Что, что ты сказал?
— У меня сегодня сын родился!
— С-ы-ы-н…, а не гонишь?
Молодой Максим достает из внутреннего кармана куртки чекушку.
— Брат, давай отметим?!
— Не ссы, в натуре. Деньги давай, отметим.
— Жбан?! Это ж я, Макс!
— Брателло, в натуре. А чё, правда, сын?
— Правда, новоявленный отец отпивает из бутылька. Три шестьсот!
— А ты чё — заблудился? Здесь роддома нет.
— Да я отмечаю.
— А чё — деньги есть?
— Да, есть.
— Ну, давай.
Гопник протягивает руку, на его запястье в уличном свете блеснула стекляшка часов. Максим осматривается по сторонам. Никого нет. Тогда он нелепо размахивается и бьёт брателлу по протянутой руке чекушкой. Жбан от неожиданности пропускает удар, но тут же контратакует. На молодого папашу сыплются удары. Руками. Ногами.
— Бля-а, — напевно тянет грабитель. — Ну, сука, гнида..
Жертва ложится на землю и закрывает голову руками. Бандит присаживается рядом с ним на корточки, быстро обшаривает карманы, достает кошелек, вынимает деньги, кидает пустой кошелек на землю.
— Ты как там, брателло?
— Темно.
— Вот и отметил!
Жбан харкает на лежащего. А затем быстро уходит прочь. Молодой Макс приподнимается и начинает шарить возле себя в поисках кошелька. Находит часы со сломанным замком браслета, а затем и сам кошелек. Рассовывает их по карманам, нащупывает чекушку. Взбалтывает её, на донышке остались последние капли. Выпивает остатки и отбрасывает пустую бутылку в темноту. Встает. Идет вдоль домов.
Неожиданно загораются фары милицейского уазика. Молодой Максим жмурится. К нему приближаются два милиционера. Первый из них, если бы не форма, ничем бы не был похож на мента — улыбчивый такой дядечка с капитанскими погонами. Второй — начинающий матереть молодой волкодав — с колючим взглядом и сержантскими лычками.
— Кто такой? Что делаем?
— Прикурить не будет? — улыбается Максим.
— Когда вы только накуритесь?!
— Да у меня сегодня сын родился!
— Много сегодня выпили, молодой человек? — участливо интересуется капитан.
— Да меня ограбили только что!
— Сейчас сядем в машину, доедем до отделения, разберемся.
— Да мне в роддом надо!
— Стоять, командует волкодав. — Тихо, бля. А ну-ка — ноги врозь.
Второй милиционер начинает обыскивать Максима. Находит и передает часы и кошелек, найденные у него, первому. Тот начинает осматривать содержимое кошелька.
— Ну, что? — не терпится молодому. — Что там?
— Пустой.
Старший разглядывает часы, затем ищет свет, чтобы что-то прочитать на них. Показывает их Максиму.
— Твои?
— Я же говорю: меня ограбили. Неужели непонятно?
— Как зовут?
— Макс. Максим.
— Я всё понял. Позвольте представиться: капитан милиции Изотов. Мы задерживаем вас для выяснения личности и сейчас доставим вас в наше линейное отделение в Ингином переулке.
— Гражданин начальник, за что?
— Было бы за что, щерится сержант, — убили бы.
— Да мне в роддом…
Второй милиционер заламывает руки Максиму.
— Остынь, сынок, — успокаивает Изотов. — Имеем право задержать на 48 часов для выяснения. Будешь кобениться, наручники наденем. Понял?
— Да у меня паспорт с собой!
— Отлично, в отделении и посмотрим. Там светлее.