Вадим положил на земляные нары вещмешок, шинель, присел сам.
— Как же будешь командовать ими? — усаживаясь рядом, спросил Николаев. — Одиннадцать девушек. Каждая старше тебя минимум на год, на два. У всех есть фронтовой опыт. И я тебе скажу: они не из робкого десятка. — Старший сержант улыбнулся: — Мы с ними сразу нашли общий язык — на почве, так сказать, эквивалентного обмена. Им отдаем свой шоколад и конфеты, а они нам — полагающиеся им сто грамм. Обе договорившиеся стороны рады состоявшейся сделке и честно выполняют условия. А мы даже перевыполняем. Это когда бываем в тылу у фашистов и там какую-нибудь земляночку пошерстим. Ну, девчатам, знамо дело, шоколад или другие сладости завсегда приносим. Так что основа для дружбы со снайперами у нас заложена прочная. А теперь будет еще прочней — ихний командир у нас прописан и взят на полное котловое довольствие.
— Какое довольствие… — смутился Вадим. — Я сюда буду приходить только спать. Остальное время мне положено быть там, с подчиненными.
— Правильно! — подхватил Николаев. — Одних их оставлять никак нельзя. Архаровцев у нас хватает. Не успеешь оглянуться — и нет «стеклышка».
— Пожалуй, я пойду к ним, — вставая, произнес Лавров. — Уже вечереет. Скоро должны возвратиться две лары с задания.
Но вернулась только одна пара — Полина Онищенко и Лида Ясюкевич. Валя Трунина была убита. Ее попыталась вынести Маша Тарелкина, половину пути протащила и сама была ранена. Еле доползла до первой траншеи. Оттуда ее санитары принесли на полковой медпункт. Узнав об этом, Вадим вместе с ефрейтором Самсоновой побежали туда. Маша лежала на носилках. Ее готовили к эвакуации. Осколки мины попали в бедро и лопатку.
— Опасного для жизни ничего нет, — сказала врач Антонина Петровна Языкова, пожилая добросердечная женщина, — но нужна операция. Сейчас придет машина, и мы отправим ее в дивизию.
Наташа и Лавров подошли к Тарелкиной.
— Как же это случилось, Маша? — спросила Самсонова.
Девушка открыла глаза, увидела подругу, болезненно улыбнулась.
— Понимаешь, — начала она, — выползли мы на вчерашнюю позицию. Залегли, изучаем обстановку. Час прошел — ничего существенного не заметили. Наверное, это нас успокоило. Потом Валя присмотрелась и увидела перед кустами бугорок. Ей показалось, что он шевельнулся. Она подала мне знак, дескать, вижу снайпера. Я тоже туда навела прицел. И тут Валя выстрелила. Я сама видела, как бугорок дернулся и за ним что-то мелькнуло черное. Ну, вроде как винтовка поднялась и упала. Показываю ей большой палец: молодец, мол, Валя!
Маша замолкла, облизала губы, попросила пить. Врач разрешила. Дали ей стакан воды. Пила долго, маленькими глотками. Отдышалась, продолжила:
— Валя не отрывалась от оптического прицела, все смотрела на бугорок. А чтобы получше видеть, взяла и чуть приподняла голову. На одно мгновение. И тут же раздался выстрел. Я заметила — из кустов. Валя даже не ойкнула. Голова ее ткнулась в землю, винтовка вывалилась из рук. Я подползла к ней, стащила ее в окопчик, плачу, щупаю пульс. Да где там: голова пробита навылет. Прямо в лоб. Взвалила ее на себя и по лощине поползла домой. А тут минометы начали жарить. Одна мина рванула недалеко и — все, еле выбралась потом, но без Вали.
— Кончайте, товарищи, — сказала врач. — Подошла машина. Санитары, несите раненую.
— До свидания, Машенька, — поцеловала ее Наташа. — Выздоравливай и возвращайся к нам.
— А это кто? — показала Тарелкина глазами на Вадима.
— Наш новый командир, — ответила Самсонова, — вместо Клавы. Она сегодня уехала на курсы.
— А-а, — протянула Маша. — Ну ладно, привет всем девочкам передавай. Я напишу из госпиталя. До встречи.
С наступлением темноты разведчики нашли Валю Трунину и принесли ее в медпункт. Девушки умыли ее, причесали, сняли маскхалат. Она лежала на плащ-палатке. Пилотка была надвинута ей на лоб и закрывала место, куда вошла пуля. Вадим неотрывно смотрел на белое, с синеватым отливом лицо, на заостренный нос, а в голове все время звучали слова Клавы Нечипорук: «Берегите их. Ведь каждая из них в будущем — мать». Вот и сберег! Не успела уехать, а двоих в отделении уже нет. И ведь всего на одно мгновение приподняла голову…
Могилу вырыли на опушке леса. Там уже стояло несколько конических столбиков со звездочками на верхушке. Солдаты из разведвзвода завернули Валю в плащ-палатку, бережно опустили в могилу. Прогремел троекратный залп из автоматов. Зашуршали комья земли, и вскоре вырос свежий бугорок. На нем установили столбик с табличкой посередине и со звездочкой на верхушке.