— Не помню, я говорила тебе, что ты самый лучший на свете? — сказала она, глядя на него огромными голубыми глазами.
— Последний раз, кажется, ты говорила мне об этом вчера! — улыбнулся Блотский.
— Да? Ну так знай, это так и есть!
Леша ничего не сказал в ответ. Просто склонился и поцеловал ее…
Проснулись они ближе к обеду.
Маня давно уже встала, позавтракала и, собрав все свои игрушки, сидела в саду в беседке. Мама копалась в огороде, а папа сидел на лавочке и с кем-то вел оживленную беседу, наверняка разбавленную спиртным: уж слишком бурным был спор. Вот от звуков их голосов Злата и Леша проснулись.
Комнату заливал солнечный свет, в приоткрытое окно проникали все звуки и ароматы этого летнего полдня. Ветерок качал занавеску. Потянувшись в постели, Полянская на мгновение зажмурилась, чувствуя, как умиротворение и светлая, ничем не омраченная радость переполняют сердце.
«Как прекрасна жизнь!» — мелькнуло в голове. Перевернувшись на бок, Злата несколько мгновений смотрела на лицо мужа, а потом наклонилась и коснулась губами его щеки.
— Привет! — сказала она, когда парень открыл глаза.
— Привет! Уже утро? — сонно осведомился он.
— Уже полдень! Все давно встали, только мы спим! — девушка улыбнулась, откинула в сторону одеяло, соскользнула с кровати, тут же схватила со стула футболку, служившую ей ночной сорочкой, стянула волосы резинкой и повернулась к Леше.
Он все так же лежал на кровати и смотрел на нее.
— Через пару часов я должна быть в районной библиотеке. Поедешь со мной?
— Нет, мне ведь через несколько дней нужно в Минск, а потом мы уезжаем в Крым. Надо сейчас сделать пару звонков, а потом схожу к бабушке. Пока тебя не будет, я как раз управлюсь. А потом мы могли бы замариновать мясо и вечером пожарить его на решетке! Хотелось бы отметить вчерашнее событие в кругу родных!
— Здорово! Мне тоже сегодня, кстати, нужно позвонить в Минск, хорошо, что ты сказал, есть несколько организационных вопросов…
— Эх, Злата Юрьевна, и когда уже мы с вами обзаведемся директором и перестанем отвлекаться на все эти вопросы! В принципе, если б можно было найти человека, которому мы могли бы доверять…
— У меня есть на примете такой человек, между прочим, и я уже думала об этом, но боюсь, ты не согласишься!
Блотский удивленно вскинул брови.
— Ты меня заинтриговала! Что-то я не припомню моментов, где я не соглашался с тобой! Наверное, ты хочешь взять к нам в помощники Аню!
Злата засмеялась.
— Нет, я говорю об Ирине Леонидовне! — глядя Леше в глаза, выпалила Полянская.
Ирина Леонидовна — та самая женщина, которая вот уже несколько лет занимала место покойной матери Блотского.
Прошло уже достаточно времени, а Алексей так и не смог до конца простить отцу эту женщину, как и примириться с ее присутствием. Но если с отцом они все же общались, то Ирину Леонидовну Леша упорно игнорировал.
А вот Злате, наоборот, эта женщина очень нравилась. Она была умной, образованной, доброй и интеллигентной. И она, все понимая, даже не пыталась занять место покойной жены Блотского-старшего, она просто любила Лешиного отца, заботилась о нем, скрашивала его одиночество и хотела только одного — чтобы Леша это понял и принял. А Алексей не мог, убежденный, что тем самым он предаст память матери, и даже Злата не могла убедить его в обратном.
Улыбка медленно сошла с его губ.
Злата отвернулась.
— Я знаю, как ты к этому относишься, но мне кажется, на место директора она подойдет идеально. Между прочим, у нее юридическое образование. Мы как-то беседовали с ней об этом, и, мне показалось, она бы с удовольствием взялась за это дело. Она особа деятельная, у нее бы получилось…
— Ну еще бы… — пробормотал Леша.
Злата прикусила губу. Она знала, что может уговорить мужа, и он согласится, чтобы сделать ей приятное, но ему это будет не по нутру, а девушка не хотела, чтобы даже ради нее парень это терпел. Ей хотелось, чтобы он сам к этому пришел, смирился, принял. Поэтому сейчас она и не стала продолжать разговор.
Подойдя к окну, она перегнулась через подоконник и выглянула на улицу.
— Папуля, тебе определенно надо в депутаты! — крикнула она родителю. — Кажется, за последний час вы обсудили политику не только Беларуси, но и всех соседних государств!
— А, доча! — откликнулся родитель. — А мы здесь с Михалычем вот курим…