Несколькими верстами дальше по берегу Мертвого Донца внимание Стемпковского привлек высокий почти круглый холм, расположенный вблизи устья маленького Ручейка Сухой Чалтыр. И тут были обнаружены те же остатки давно ушедшей жизни, следы древнего поселения, еще в нескольких местах по высокому правому берегу Мертвого Донца острый глаз Ивана Алексеевича замечал то вывороченные из земли плугом и разбросанные по пашне древние черепки, то в береговом обрезе пятна золы и прослойку угля, то едва заметные на поверхности остатки древних валов. Нет, весь этот район не был пустынным в древности: поселки довольно часто располагались по берегу донской дельты.
Но какое же из этих древних поселений могло быть Танаисом?
Осмотр древних береговых поселений укрепил Стемпковского в его первоначальном предположении: только городище у хутора Недвиговки может претендовать на то, чтобы считаться остатками славного города Танаиса, — ведь оно по площади больше всех других древних поселений этого района, которые Стемпковскому пришлось видеть. Только на Недвиговском городище заметны остатки каменных оборонительных стен и башен, и только там сохранились глубокие искусственные рвы, окружавшие город. Именно там найдено подавляющее большинство древних монет и кувшинов, что встречаются в небольших коллекциях у донских любителей старины в Таганроге, Ростове и даже Новочеркасске. И наконец, вокруг Недвиговки тянутся в степи длинные цепочки древних могильных холмов — курганов, всегда располагающихся вблизи больших греческих городов юга России. Все говорит за то, что древний Танаис надо искать в окрестностях хутора Недвиговки, думал И. А. Стемпковский, возвращаясь из своей поездки. Он так и напишет об этом Ивану Павловичу Бларамбергу, одесскому нумизмату и археологу, давно занимающемуся греческими древностями нашего юга. А потом, — кто знает? — может быть, удастся начать раскопки Недвиговского городища. Уж эти раскопки наверняка определят, насколько правильна его гипотеза.
ПРОФЕССОР ЛЕОНТЬЕВ И ДРУГИЕ
Грабители и ученые
В марте 1874 г. в Москве умер директор Лицея цесаревича Николая, издатель «Московских Ведомостей», профессор Павел Михайлович Леонтьев. Вся аристократическая вельможная и чиновничья Москва во главе с генерал-губернатором Долгоруким приняла участие в похоронной процессии, в панихидах и литургиях. В торжественных и напыщенных речах звучало восторженное преклонение перед памятью покойного. Да и как могла не восхищаться жизнью П. М. Леонтьева официальная царская Россия, если умерший профессор был одним из крупных чиновников, сотрудником известного впоследствии самого реакционного министра просвещения И. Д. Делянова, другом не менее известного реакционного журналиста М. Н. Каткова, одним из столпов реакции, который всей своей деятельностью стремился отвлечь учащуюся молодежь от пагубного материализма и направить ее «в лоно православной церкви». Но среди перечисления добродетелей и заслуг покойного, звучавших в прощальных речах и в многочисленных некрологах, не говорилось лишь об одном факте его жизни, из-за которого мы теперь вспомнили о профессоре П. М. Леонтьеве. Речь идет о предпринятых Леонтьевым еще на заре его профессорской карьеры раскопках Танаиса — первых научных раскопках древнего у городища в России.
Тридцать лет прошло со времени поездки И. А. Стемпковского по берегу донской дельты, прежде чем правительство Российской империи нашло возможным изыскать средства на раскопки древних памятников в Нижнем Подонье. В 1853 г. образованный и просвещенный вельможа, министр уделов граф Лев Алексеевич Перовский, много сделавший для развития археологии в России, подал специальное прошение на имя императора Николая I. В нем указывалось, что в окрестностях Недвиговки необходимо произвести археологические раскопки, так как переселяемые туда казаки вскоре распашут городище и курганы или разберут древние постройки на камень. Благодаря настойчивости Перовского деньги на раскопки были наконец отпущены. Руководителем раскопок в области Войска Донского был назначен Павел Михайлович Леонтьев. Деньги ему отпустили по тому времени немалые — более 3 000 руб. серебром. Правительство Николая I надеялось, что раскопки донских курганов смогут доставить такие же богатые находки, какие были уже сделаны в древних гробницах около Керчи.