— Сара Диксон, вдова, родилась в Лондоне, отец — англичанин, мать — ирландка. Ее дед был активистом ИРА, его расстреляли англичане. Она работала в военном министерстве, а с год назад была переведена в УСО.
Манро покачал головой: «Неужели ее не проверяли?»
Картер вздохнул: «Вероятно, ее просто... проглядели».
— Мы должны их взять, сэр? — спросил Райли.
— Нет, пока ограничимся наблюдением. Поставьте на это дело своих лучших людей.
Когда Буби вышел к ужину, он испытал шок: на какой-то момент он поверил, что у камина в американском мундире стоит Гарри. Потом до него дошло, что Гарри сидит рядом в летной куртке Люфтваффе. Около него на полу валялись костыли. «Невозможно поверить», — сказал Буби.
— Ты уж поверь, — ответил Макс. — А что* Мюллер к нам не присоединится?
— Нет. Его вызвали в Сент-Мало. Шредер тоже занят. — Он повернулся к стоявшему у двери солдату. — Ладно, теперь давайте поедим.
Роза брела по лесу. Ей было плохо, и она насквозь промокла. В небе сверкнула молния, на мгновение осветив все вокруг, и Роза разглядела проселочную дорогу и домик. Пошатываясь, она пошла к нему, нашла дверь и открыла ее. Ей показалось, что внутри тепло, а когда молния сверкнула еще раз, она увидела сено. Она улеглась на него. Сено хорошо пахло. Роза закрыла глаза и моментально заснула.
Старший сержант СС выпустил из «шмайссера» очередь по фюзеляжу «шторха», а затем еще одну по левому крылу.
— Превосходно. — Буби повернулся к Максу. — Я думаю, достаточно.
— Момент истины. — Макс протянул руку. — Дай мне свой «вальтер», Буби, и запасную обойму. — Буби нахмурился, и Макс терпеливо объяснил: — Я скажу, что снял его с оглушенного охранника и застрелил еще одного.
Буби вынул из кобуры «вальтер», достал запасную обойму и отдал их Максу.
— Пора. — Буби протянул Максу руку. — Извини.
— Ты не виноват, Буби.
Он подошел к самолету и забрался в кабину. Эсэсовец закрыл за ним люк. Макс включил зажигание. Спустя мгновение пропеллер начал вращаться. «Шторх» стронулся с места и развернулся против ветра. Самолет помчался по взлетно-посадочной полосе и взмыл в темное небо.
На протяжении первых сорока минут Макс соблюдал радиомолчание, а затем вышел в эфир: «Колд-Харбор, Колд-Харбор, вы меня слышите?»
Ему почти сразу же ответили: «Колд-Харбор. Слышу вас хорошо. Кто вы?»
— Полковник Гарри Келсо. Лечу из Бретани на немецком «шторхе». Расчетное время прибытия двадцать минут.
— Будьте на связи. — Капрал, дежуривший в радиорубке, не верил своим ушам. Он взял телефонную трубку и позвонил Жюли Легранд.
Восходящее солнце осветило небо, внизу ходило ходуном и волновалось темное море. Макс теперь превратился в отличную мишень для любого «харрикейна» или «спитфайра». У него не было бы ни малейшего шанса. Он рассмеялся. Отличная концовка для этого гиблого дела! Но это не спасло бы ни его мать, ни Гарри, ни даже беднягу Буби.
В наушниках раздался голос Жюли.
— Гарри?
— Подлетаю к береговой черте. Да, это я, Жюли.
— Это — чудо!
— Буду через десять минут. Побитый, но непокоренный.
— Я позвоню Манро в Лондон.
— Да, разбуди старика. Вытащи его из постели.
— Господи Боже, Жюли, ты уверена? — спросил Манро.
— Я только что сама с ним разговаривала, бригадир.
Он спустился на первый этаж и растолкал Джека Картера.
— Не могу в это поверить, — сказал Картер.
— Давай двигаться, Джек. Позвони в Кройдон и закажи «ли-еандр».
Манро снова поднялся наверх, постучал в дверь к Молли. Она уже некоторое время не спала, она вообще стала плохо спать с тех пор, как Гарри пропал.
— Дядя Дугал? Что случилось?
— Невероятная новость, моя дорогая. — И он присел к ней на постель.
Макс зашел со стороны моря. Он опустился на поросшую травой взлетно-посадочную полосу и подкатил к ангару. Навстречу ему бежали шесть человек из аэродромной команды.
— Чертовски здорово, полковник, — сказал механик, и все они столпились вокруг него. — Судя по вашему лицу, вам не очень-то повезло, сэр.
— Это пройдет. Ударился, когда «лисандр» упал. — Макс сделал вид, будто изучает фюзеляж «шторха». — Вам придется здесь кое-что залатать. Я взлетал, так сказать, под огнем.
К самолету подкатил джип, из него выскочила Жюли и обняла Макса.
— Какое счастье видеть тебя снова, Гарри Келсо. Что с твоим лицом?
— Из-за этого я тебя и не целую. Больно. — Ему удалось улыбнуться. — Ноя еще способен поглощать пищу, и, знаешь что, я умираю от голода.
— Я отвезу тебя в «Висельник». Полезай в машину.
Он сел спереди рядом с ней. В бардачке лежала пачка «еиниор сервис» и зажигалка.
— Ты не против, если я сам за собой поухаживаю?
Он открыл пачку, и тут она удивленно заметила:
— Я всегда считала, что ты их терпеть не можешь. Ты, насколько я помню, всегда курил «плейере».
Он быстро сообразил, что к чему.
— Жюли, любовь моя, после того, что мне пришлось пережить, я могу курить все, что угодно.
Она улыбнулась: «Могу себе представить».
Макс откинулся на спинку сиденья. В крови играл адреналин, все вокруг было четким и ясным.
Когда Жюли и Макс появились в пабе, Зек Экланд подкладывал в камин новые поленья. Удивлению Зека не было предела. «Помилуй, Господи, меня и всех нас, но мы, полковник, думали, что распрощались с вами навеки».
— Почти, но не совсем. Мне удалось угнать «шторх».
Макс рассказал свою историю: успешная высадка Жако, нападение «Ме-109», эсэсовцы, спасшие ему жизнь.
— Они отвезли меня в шато Морле. При падении я ударился лицом, но их врач наложил мне швы. Им приказали переправить меня в Берлин. — Он уже вошел в роль. — Я понял, что, если это случится, мне конец. Убежал я очень просто. Это было чистое везение. У дверей моей комнаты, конечно же, стоял часовой, и я притворился, что лег спать. Я решил попытаться бежать после трех часов ночи. К моей комнате примыкала ванная в старинном стиле, со стеклянной дверью, ведущей на балкон. Я спустился на землю, обогнул дом и наткнулся на штабной автомобиль. Шофер стоял рядом и курил. Я поднял с земли камень, ударил его сзади и забрал у него «вальтер». Затем я надел его плащ, пилотку и уехал.
Жюли принесла и поставила на один из столиков тарелку, на которой дымилась яичница с беконом и тосты.
— Я подъехал к взлетно-посадочной полосе. На площадке стоял «шторх». Шел сильный дождь, часовых не было видно. Когда я подъехал к самолету, появился часовой, пришлось его застрелить. Я взлетел так быстро, как не взлетал никогда в жизни. Двое других часовых стали поливать меня из автоматов. Большого вреда самолету они не причинили. И вот я здесь. — Он расправился с едой и откинулся на спинку стула. — Все, что мне сейчас надо, — это большая чашка кофе.
— Кофе? — переспросила Жюли. — Ты же перешел на чай.
Ошибка номер два. Макс улыбнулся.
— В последние несколько дней я пил только кофе, Жюли. В СС никогда не слыхали о чае, но ты права. Конечно же, чая!
В поместье он повел себя осмотрительнее, позволив Жюли отвести себя в комнату Гарри.
Она осмотрела его.
— Твои брюки не слишком хороши. Левая штанина порвана. Давай посмотрим, что у меня есть в кладовке.
Кладовка. Гарри упоминал о ней.
— Я пойду с тобой, — сказал Макс.
Он был поражен, увидев мундиры и оружие, но ему удалось скрыть свое удивление. Жюли выбрала для него пару брюк цвета хаки.
— Походишь в них, пока не доберешься до Хастон-плейс.
Хастон-плейс. Дом номер три. Спальня Манро справа, как поднимешься на второй этаж. Следующая комната Молли, а третья по счету спальня Гарри. В квартире на первом этаже живет Картер. Штаб УСО поблизости, на Бейкер-стрит.
Позже Манро и Джек Картер внимательно выслушали историю Макса, которую он уже успел рассказать Зеку и Жюли.
Когда он закончил, Манро изрек: «Потрясающая история, Гарри».