Печать управляющего лежала на подставке. Восковая свеча рядом не догорела — будто зажгли ее… вчера?
Стоило мне шагнуть к столу, как помещение заволокло морозным туманом, из которого вышло пять фигур, одетых в доспехи стражников.
Они атаковали молча, как единый механизм. Им не требовалось разговаривать между собой, похоже, они были связаны, и каждый знал, что будет делать другой. Они атаковали слишком слаженно и слишком быстро.
Я едва успел поднять клевец, чтобы заблокировать первый удар. Шаг в сторону — и тут же атака клевцом, а я смещаюсь по кругу, чтобы они не могли меня обойти.
Второй уже рядом. Колено — в корпус. Я не успел уйти полностью, и сталь врезалась в плечо, разрывая ткань и плоть.
Они не чувствуют страха. Не чувствуют боли. Не думают. Только движение. Только долг. Но я куда сильнее, чем им кажется.
Теплая кровь медленно сочилась из раны, а я перехватил поудобнее нож и активировал усиление тела.
Эссенция рванулась по моим венам, наполняя меня легкостью. Мышцы наполнились силой. Мир стал четче, а я — намного быстрее.
Рывок вперед — и клевец летит в лицо одному, а я уже разворачиваюсь, полосуя ножом по руке второго. Призрачный страж бросается следом, но я уже кручусь на пятке и всаживаю клевец ему в шею. Скрежет, как от ломающегося металла. Он не чувствует боли, но физику никто не отменял. Сустав хрустит, и его тело заваливается в сторону.
Слева — еще один. Я успел поставить блок — но удар настолько силен, что меня отбрасывает назад. Пальцы разжимаются от боли, и клевец падает на камень, а я оказываюсь на одном колене.
Стражник несется на меня, замахиваясь мечом, а я, не жалея остатки эссенции, активирую глиф Призрачного хлыста. Им не надо управлять, главное — желание. Воздух дрожит — и хлесткий, хищный хлыст из чистой эссенции рассекает пространство.
В шее мертвеца появляется трещина. Не рана. Не порез. Трещина. Как в фарфоре. А потом — с глухим щелчком — все ломается. Голова поворачивается под неестественным углом. Он падает.
Но их все еще четверо, а у меня почти нет эссенции.
Они не отступают. Ни на шаг. Один сыплет ударами по корпусу, другой целится в колени. Мои рефлексы едва успевают за их техникой. Стальной кулак влетает мне под ребра, разрывая плоть. Я отшатываюсь и падаю на спину. Кувырок — и уже снова на ногах. Из раны на боку медленно сочится кровь.
Один бьет в плечо — я успеваю выставить клевец, но удар проносится вскользь, рассекая предплечье. Вторая рука уже плохо слушается.
В глазах темнеет, но я продолжаю сражаться. Они меняются, постоянно атакуя. Настоящие профессионалы.
Мир словно замедлился, и я понимаю, что у меня есть лишь один шанс выбраться отсюда живым, но он ничтожно мал.
— Сдохните! — я рычу, как зверь, и бросаюсь в самоубийственную атаку, а в следующий миг я двигаюсь, словно попал в вязкий кисель, а стража опускает оружие, когда я слышу хорошо поставленный чиновничий голос:
— Прекратить!
Глава 9
— Прекратить. — Голос которым это было произнесено звучал абсолютно спокойно, ровно. В нем не было ни капли эмоции, лишь внутренняя мощь и уверенность перед, которой хотелось склонить голову. Он не гремел, не давил, но ощущался как зачитываемый приговор.
Стражники замерли в тех же позах в, которых стояли. Один — с поднятым мечом. Второй — с занесенной ногой для удара. Двое других готовые встретить мою атаку. После приказа они были похожи на каменные изваяния.
Пространство застыло. А из густого тумана, стелющегося по полу, медленно выступила фигура.
Она не шла — скорее скользила над полом. Как будто сама каменная плита под ним двигалась навстречу. Ростом — чуть выше среднего. Худощавый, почти хрупкий, но его движения выдавали в нем опытного бойца.
Лицо внушало настоящий ужас. Не живое человеческое, но и не лицо мертвеца. Слишком гладкое, слишком правильное. Оно больше напоминало погребальную маска отлитую из воска и тщательно отполированную. А в прорезях глазниц горело чернильно-черное пламя.
Судя по одеждам он был чиновником. Серые, с тускло-синими вставками они говорили о том, что он принадлежит к Министерству Обрядов и Ритуалов. Широкие рукова с алым подкладом говорили, что его ранг никак не ниже шестого.
На груди висела потускневшая эмблема Управления Горных Тюрем как и штандарт, плывущий за его спиной. Одновременное подчинение двум столь разным ведомствам говорило о том, что его ранг должен быть выше чем обычно, это конечно если я правильно помню то, что написано в тех старых свитках наставника.