В самом верху появилась новая запись:
Статус в Призрачной Канцелярии — управляющий шахтой
Ранг: 8 (на испытательном сроке)
Это выглядело как клеймо Изнанки, выжженное на внутренней стороне взгляда. Рядом — не просто символ, а печать, неведомый знак, вырезанный тончайшими штрихами. Его невозможно было описать, как невозможно вспомнить лицо умершего, если ты никогда его не знал. Но он был — и от него исходило ощущение могущества. Судя по всему, это — печать самой Призрачной Канцелярии.
Шкала эссенции пульсировала, но теперь рядом с привычной — белой, ровной, живущей в ритме моего дыхания — появилась вторая.
Эссенция (Изнанка): 50/50
Она была короче, темнее. Словно белая ткань погребального савана, измазанная кладбищенской землей. Полупрозрачная, будто тень от первичной шкалы, но при этом абсолютно полная. Она как бы говорила мне, что теперь у меня есть реальный шанс выбраться из всего этого дерьма. Но стоило мне чуть задержать взгляд на обеих шкалах, как тут же всплыло предупреждение.
Это был не звук, не голос, а мысль, рожденная в глубинах моего сознания:
Предупреждение: недопустимо истощение обеих шкал одновременно. Нарушение приведет к сбою функций, нарушению границы и возможному поглощению личностью низшего порядка. Продолжайте с осторожностью.
Я сглотнул. Горло было сухим, как будто я не пил несколько дней. Поглощение личностью низшего порядка… Судя по всему, если я потрачу обе шкалы полностью, то вместо Фэн Лао это тело займет какой-то призрак.
Внутри появилось зерно паники, которое я тут же подавил. Да, это риск. Но без риска не бывает развития. Практика показала, что шкала эссенции может расти, а значит, мне будет гораздо проще удерживать себя в рамках.
Вдох — выдох, и я продолжил исследование изменений. Все базовые функции остались прежними, разве что их глифы слегка поблекли, будто покрылись инеем. И я ощущал, что эссенция Изнанки даст мне новые возможности по использованию моих способностей.
Теперь я стал не просто вором. Я стал частью системы — и мне нужно понять, как с ней работать.
К демонам все сомнения! Мне дали шанс, пусть рискованный, но шанс. И если я теперь управляющий — пусть даже на испытательном сроке — значит, у меня есть право… нет, обязанность навести порядок. И для этого нужно знать, чем именно я управляю. А потом уже пойму как пройти этот испытательный срок.
Первым делом надо осмотреть стол моего предшественника. Мало ли что полезного окажется у чиновника такого ранга. Я подошел ближе и начал осмотр.
Широкий, черный, лакированным до зеркального блеска. И как и все здесь без единой крупинки пыли. Такое ощущение, что здесь не убирали. Просто чья-то воля запретила пыли здесь появляться.
На первый взгляд ничего необычного. В углу стола, на резной подставке из красного дерева — набор кистей, каждая строго своего размера, аккуратно подписанная тонкими и очень четкими иероглифами. Чернильница из черной яшмы сияла будто ее только что отполировали. Под ней — плотная прокладка из рисовой бумаги с едва заметным узором, чтобы чернила не испачкали идеальный стол.
По правую руку — несколько табличек допуска. Самая верхняя — нефритовая, с вырезанной печатью Министерства обрядов: стилизованное пламя окруженное символами пяти великих драконов, внутри которого пряталась капля крови. Ни имени, ни титула — только символ и допуск к делам, чьи названия не произносились. Ниже — табличка Министерства горны тюрем, еще более лаконичная: три вертикальные черты, пересеченные диагональной. Символ решетки удерживающей каторжников от побега.
Больше всего меня смущало, что тут не было ни одной личной вещи. Ни фигурки для медитации, ни амулета, ни баночки с чаем, ни каллиграфии на стене. Даже черепаховая печать, обычно даруемая за выслугу, отсутствовала.
Он не жил за этим столом. Он служил. Без права на собственный жест, без тени индивидуального вкуса. Не человек — исполняющий волю канцелярии. Неудивительно, что он стал призраком. Это было не наказание. Это было логическое продолжение.
Мое внимание зацепилось за несколько деталей, выбивавшихся из общей схемы.
Во-первых, счеты. Древняя модель, из черного дерева, с костяными бусинами. Не церемониальные. Рабочие. Изношенные пальцами — но не до потертости, а до зеркального блеска. Их брали в руки не реже, чем писали отчеты. Судя по всему он лично занимался составлением финансовых отчетов не доверяя их помощникам.