Будем честны — мне плевать и на заключенных, и на стражников. Моя задача — выбраться из этого дерьма. Да, если будет возможность сделать это, не залив здесь все кровью — я воспользуюсь этим способом, если же нет, то пусть те, кто меня сюда посадил, не винят меня за жестокость.
Но вначале надо попробовать понять, смогу ли выбраться отсюда через вентиляционные шахты. Для меня это будет идеальным вариантом. Заключенный Фэн Лао попросту погиб при нападении волны духов, а я спокойно растворюсь на улицах Нижнего города и, когда все утихнет, познакомлюсь поближе с Первым Советником. И он будет у меня петь, что твой соловей, рассказывая, зачем я ему понадобился и как он связан с теми выродками, что виновны в смерти моего наставника.
Сама мысль о его смерти вновь вызвала внутри меня пламя гнева, но самое странное, что оно было каким-то иным. В нем, кроме обычной ярости, ощущалось нечто иное, больше похожее на холод склепа. От этих мыслей я судорожно сглотнул, понимая, что шкала эссенции Изнанки — это не только дополнительная мощь, но еще и изменение меня как личности.
Глубоко вдохнув пропахший дымом воздух, я закрыл глаза и начал анализировать, что со мной происходит. Мой разум стал куда более холодным, и смерть множества людей теперь для меня не казалась проблемой. Хотя раньше этот метод для меня был бы последним средством. Судя по всему, стоит быть аккуратнее со всей этой Призрачной Канцелярией и ее дарами, если я хочу остаться человеком.
Забрав из шкафа сумку, я забросил в нее мясо и пару бутылок вина, чтобы было проще планировать мой побег. Ясно было одно — оставаться тут нельзя. И есть неиллюзорная вероятность, что стоит мне снова оказаться наверху, как я попаду в пыточные подвалы. Да, возможно, сейчас во мне говорит вино, усиливая мою паранойю, но лучше, если у меня будут запасные планы на любой вкус.
Развернув карту, я сидел за ней, пытаясь понять, как же мне добраться до тех самых тоннелей, что ведут на поверхность. И выходило, что я снова нахожусь в глубокой заднице. Все выходы, через которые я могу потенциально пролезть, находятся в северной части, которая благополучно завалена камнями.
Хотелось что-нибудь разнести. Ненавижу выборы без выбора. Похоже, мне придется подниматься наверх и сдаться на милость Фанга, надеясь, что он со своим товарищем смог добраться до дома Огненного Тумана и те решат вмешаться. Но что-то внутри меня этому противилось. Наставник множество раз говорил, что нельзя идти на поводу у судьбы. Нужно использовать ее дары, но лишь ты сам должен управлять своей жизнью, иначе ты ничем не отличаешься от раба.
Думай, Фэн Лао! Думай! Должен же быть еще хоть какой-то способ! Дом Изумрудного Кедра, которому служит Фанг, нанимает людей, чтобы они тут работали, а значит, при желании меня можно выдать за кого-то из их людей. Но для этого я должен быть им выгоден. А как я могу доказать свою полезность? И ответ был один — нефрит!
Даже если допустить, что в шахтах добывали нефрит без отправки лишь последние десять лет, то тут его должно быть просто немеряно. А это значит, что если я обнаружу, где его хранили, то смогу торговаться с хозяевами Фанга.
Идея меня полностью захватила, оставался лишь один момент. Мой предшественник был из тех людей, что не доверяли никому, а значит, записей он не оставил. Так что мне придется хорошенько подумать, где он мог хранить такую ценность, и молиться Великим Драконам, чтобы у меня был доступ к этому месту.
Такие, как он, могли хранить лишь в нескольких местах. Склад, казармы и помещения учета я сразу отмел. Ну не того склада этот человек, чтобы доверять слугам столь ценную вещь. Возможно, именно поэтому его счеты были столь вытерты, что он лично вел учет. Складировать их в туннелях рядом с местом добычи — слишком глупо. Не стоит вводить во искушение стражу.
Остаются два варианта: или он спрятал в помещениях для первичной обработки, или же он оборудовал тайники. Я поднял глаза к потолку. Нет. Не его стиль. Такой чиновник не стал бы прятать нефрит в местах, доступных любому уборщику или солдату. Значит, остается только одно — он хранил все при себе. Или, точнее, под собой.
Я вернулся в спальню, туда, где остался только пепел от кровати и его тела. Аккуратно встав на колени, я медленно провел ладонью над тем местом, где недавно был человек, посвятивший себя порядку. Прах поднялся легким облачком, разлетаясь в стороны, обнажая пол, который раньше скрывала кровать. Камень казался чуть темнее, чем должен был быть после воздействия огня. На моих губах появилась ухмылка.