Нужно было покончить с этим быстро. Каждая секунда промедления играла ей на руку — она регенерировала намного быстрее меня, а я истекал кровью не смотря на использование своей способности к исцелению.
В моем разуме засветился образ паньгуаньби — темно-бронзовый энергетический слепок кисти чиновника с каплей крови на кончике. Я направил в него эссенцию Изнанки, ту самую темную силу, что текла по границе между мирами.
Духовная кисть начала формироваться в воздухе перед моей вытянутой рукой. Но на этот раз она была больше, острее, пропитана смертоносной энергией пустоты. Воздух вокруг нее искривлялся, словно она обладала собственной гравитацией.
Тварь почувствовала изменение. Ее пустые глаза расширились — первая эмоция, которую я в них увидел. Страх. Она зашипела звуком, который никогда не издавало человеческое горло, и рванулась в сторону.
Но я предугадал ее движение.
Паньгуаньби выстрелила вперед со скоростью арбалетного болта. Духовная кисть пронзила существо в области солнечного сплетения, прошив насквозь. На мгновение тварь замерла, и в ее глазах мелькнуло что-то похожее на удивление.
Затем темная энергия Изнанки начала свою работу.
Плоть вокруг раны начала чернеть и осыпаться, словно обугленная бумага. Тварь попыталась регенерировать, пузырящаяся масса потянулась к месту ранения, но сила пустоты была сильнее любого искажения. Все, к чему она прикасалась, обращалось в прах.
Существо завыло — звук, полный агонии и ярости. Оно схватилось за рану, пытаясь остановить распространение разрушения, но его пальцы тоже начали крошиться при соприкосновении с энергией Изнанки.
Но я не собирался ждать, пока сила Изнанки сделает всю работу. Тварь была ранена, но все еще опасна. Время добивать.
Я рванулся вперед, держа ножи наготове. Левый клинок нацелился в шею, правый — в сердце. Простая, смертоносная атака.
Тварь среагировала быстрее, чем я ожидал. Несмотря на распространяющееся разрушение, она перекатилась в сторону, и мои клинки встретили лишь воздух. Ее левая рука — та, что еще не была повреждена энергией Изнанки — выстрелила вперед когтями наперевес.
Я отклонился, но не достаточно быстро. Когти прочертили по моей груди четыре глубокие борозды, разрывая одежду и кожу. Кровь хлынула по ребрам, но боль только обострила мою концентрацию.
Правый нож развернулся в моей руке и нанес восходящий удар, отсекая твари два пальца. Черная субстанция брызнула на песок, шипя и дымясь. Левый клинок одновременно атаковал сбоку, целясь в почки.
Тварь извернулась с нечеловеческой гибкостью, пропуская мой удар мимо жизненно важных органов. Но лезвие все же нашло цель, вспарывая мышцы на спине. Она зашипела от боли и попыталась схватить мою руку своими оставшимися когтями.
Я дернул руку назад и сразу же контратаковал. Новая серия стремительных ударов — левый, правый, левый, правый, снова левый, и финальный удар правым ножом в горло. Каждое движение перетекало в следующее без малейшей паузы, создавая стальной вихрь вокруг твари.
Она отступала, парируя мои атаки когтями, искры летели при столкновении стали и кости. Но я не давал ей передышки. Мои ножи двигались независимо друг от друга — пока правый наносил прямой удар в грудь, левый уже описывал дугу, целясь в шею.
Тварь попыталась прыгнуть назад, но я предугадал это движение. Я шагнул вперед одновременно с ее прыжком и нанес двойной удар снизу вверх. Оба клинка вошли ей в живот, пронзая насквозь.
— Не может… быть… — прохрипело оно. — Я… бессмертен… Мать… дала мне… силу…
— Мать Изменений? — спросил я, выдергивая ножи из ее тела. — Она дала тебе силу, но не мудрость. А мудрость в том, что любую силу можно превзойти.
Я не останавливался на разговорах. Пока тварь пыталась говорить, я нанес еще несколько быстрых удара — два в грудь, один в горло, один в висок. Последний удар правым ножом пронзил ей глаз, и черная субстанция потекла по искаженному лицу.
Тварь рухнула на колени. Разрушение распространялось по ее телу, оставляя за собой серую пыль. Вскоре от нее остались лишь ноги, но даже они начали рассыпаться. Вот только я ощущал, что она может успеть востановиться, если ее окончательно не добить.
Но тварь еще не была мертва окончательно. Она перестала пытаться регенерировать и вместо этого собрала все оставшиеся силы для последней атаки. Ее тело, наполовину обращенное в прах, внезапно взорвалось в движении.
Я едва успел отклониться от ее когтей, но не смог уклониться полностью. Острые костяные лезвия вспороли мне бок, оставив глубокие рваные раны. Кровь брызнула на песок, но я не остановился.