— Вот и заезжий двор. Остановимся? — предложила Айлин.
Ромбовидные окна гостиницы сверкали голубыми стеклами.
— Должно быть, здесь найдется глоток эля для проезжающих, — оживился Риньярд.
— Вспомните корчму под Торнором, — холодно заметил Эриллард.
— Подумаешь, — возразила Элли. — На севере и не то могло случиться, а здесь нас знают.
Не понимавший, о чем зашла речь, Керрис взглянул на брата.
«Краснолицый говорил дерзости, и он схватил повод Каллито… Может, не стоило…»
Все померкло. Обессиленный Керрис повалился на шею Магриты, задержав падение. Голову разрывало болью. Видения не оставили его. Зачем они теперь! Голоса спутников, чуть слышные, не достигали сознания. Топталась Магрита.
Сильные руки встряхнули его за плечи.
— Керрис, Керрис, очнись.
Голос брата. Значит, он возвращается к жизни. Керрис рискнул приподнять голову и открыть глаза. Кел был рядом, верхом на Каллито.
— Не бойся. Видение исчезло.
Выходит, Кел тоже про это знал!
— Я думал, после нашей встречи приступы не возобновятся.
— Да нет, все не так просто. Ты понимаешь, что вдруг накатывается на тебя?
— Нет.
— Это называется внутренней речью.
— Что-что? — Риньярд высунулся из-за спины Кола. Айлин шикнула на любопытного.
Керрис повторил:
— Внутренняя речь. Ученый Жозен не находил объяснения моим припадкам, а это была внутренняя речь.
— Ничего удивительного, о ней мало кому известно, как и о других тайнах магии. Ты слышал что-нибудь о волшебных дарах? Внутренняя речь — один из них. Им была наделена наша мать Элис и передала тебе. Не нужно бояться внезапных озарений.
— Я не боюсь. Я этого в толк взять не могу. — Керрис уже вполне владел собой.
— Мне было известно, что ты обладаешь внутренней речью. Никогда не забуду твоего первого проникновения в меня, — Кел усмехнулся. — Я занимаюсь любовью, и вдруг начинается какое-то наваждение. Только потом Сефер мне все объяснил.
Керрис вспыхнул. Как сейчас он увидел себя содрогающимся от страсти на соломенном тюфяке в сторожевой башне. После происшедшее казалось безумием. Непривычное, неведомое… Невероятно, но потом оказалось, что все это бывает наяву и не фантом воспаленного рассудка… Он очнулся под взглядом шири.
— Я избавлюсь от этого?
— Внутренняя речь не исчезает сама собой. Это непреложное свойство. Можешь им пользоваться или попытаться позабыть… Вот до Илата доберемся, и ты все узнаешь. Тебя непременно выучат, там в школе обучают колдовству.
— Я колдун?
— Очень возможно.
Собаке на крыльце не нравились постояльцы. Могла смекнуть, что ее желтыми зубами никого не напугаешь, но по привычке скалилась. Получив пинок, она вылетела с крыльца. Собачий ненавистник в грязном фартуке расплылся перед приезжими.
— Всех восьмерых готов принять. Милости прошу.
— Теперь неудобно уехать, — сказала Айлин.
— Останемся, — согласился Кел.
Спешились. Ноги Керриса никак не могли соединиться в коленях, будто он с рождения был обречен передвигаться враскоряку. Кел тронул за плечо.
— После поговорим.
— Конечно. — Они поговорят вдали от посторонних ушей.
— Сильно устал?
Керрис разогнул спину и прибодрился.
— Не слишком.
— Морвен тебя недооценивал.
Риньярд поглядывал как-то странно. Так прежде на Керриса смотрели надменные вчерашние мальчики в Торноре. Звали и отталкивали… Керрис взглянул на рыжего шири. Риньярд заморгал и отвел взгляд.
Точно, я — колдун, подумал Керрис.
Путаясь в фартуке, хозяин сбежал с крыльца, сложил ладони перед грудью и склонился, представив гостям безупречно блестящую лысину.
Кухня убивает прически, подумал Керрис, вспомнив Яйцо.
— Прибытие шири делает мне честь. В этом доме найдут приют и дорогие гости, и их кони. — Тут же появился мальчик, готовый принять лошадей.
— Прошу. Входите.
Лысый церемонным жестом пригласил на крыльцо. Скрипучая дверь отворилась. В корчме было душно и воняло луком. Шири вошли, гомон завсегдатаев затих. Пауза вдохновила хозяина:
— Мы рады встретить дорогих гостей. О нашем «Зеленом человеке» всякий приезжий сохранит самые добрые воспоминания. Кора, подай эль дорогим гостям.
Хозяин усадил путников за круглый стол. Кувшин пенистого пива водрузила на середину девушка, скорее всего дочь трактирщика. Следом явились кружки.
От терпкого, густого пенного питья щекотало в носу. Керрис отставил кружку, увидел, как сидящий напротив Кел улыбается ему, и решился спросить:
— Помнишь краснолицего человека, ты с ним дрался. Он убит?
— Нет, — Кел качал головой. — Шири не убивают.
Принесли баранину, тушенную с луком, и острый соус. Шири дружно принялись за еду. Монету в уплату за обед хозяин не взял.
— Принимать вас у себя большая честь. Всегда буду рад вам услужить.
Местная молодежь восторженными глазами провожала восьмерку.
— Везде встречают поклонами и отказываются принимать деньги? — спросил Керрис у Элли.
— Когда как. В городах красный клан не вызывает такого благоговения, а типы, которых мы раздражаем, находятся почти всюду. Вроде того краснорожего болвана из-под Торнора. Им кажется, что наше искусство — блеф.
— Первые шири не почитались в Аруне, — добавила Айлин. — На площадках обучались только владению оружием. Искусство убивать занимало людей куда больше, чем созидание или науки.
Керрису вспомнились грозные стены замка и воинственные сюжеты старых гобеленов.
— С появлением шири не перестали убивать.
— Но прекратились войны, — ехавший позади Эриллард подал голос.
Понизив голос, Элли сообщила:
— Его семью — жену и детей — убили недалеко от Шанана азешские разбойники десять лет назад.
— Сейчас в городской страже Кендры-на-Дельте служат воины Анхарда… — заговорил Кел.
— Мир между горцами и Аруном заключали не шири, — заметил Эриллард.
— Но помогли сохранить его, оставить в прошлом три столетия непрерывных угроз из Анхарда.
— И столько же длятся конфликты с Азешем.
— Это, по большей части, пограничные стычки да разбойничьи набеги.
Похоже, брат и Эриллард вернулись к давнему спору. Керрис не мог знать существа спора, но чувствовал необъяснимое волнение и заметил его в других шири.
— Ученые полагают, что войны в Аруне прекратились после того, как войска были распущены и солдаты отправились по домам, — сказала Айлин. — Кел разделяет это мнение.
— Для мертвых научные изыскания мало что значат, — упрямо возразил Эриллард.
После паузы Кел сказал:
— У каждого из нас кто-то погиб.
— Да, это так, — ответил Эриллард, не поднимая головы.
Ярко-желтая бабочка спланировала на холку Магриты, взлетела через мгновение и скрылась в придорожных кустах. У Керриса был свой счет к Азешу. Азешцы — его враги, хотя он их даже не узнает, случайно повстречав.
— Арун простился со своими армиями, — сказала Элли. — Сбывается сон…
— Какой сон? — заинтересовался Керрис.
— Рассказывают, что самому первому шири было видение о разоружении Аруна.
— А кто был первым шири? — Керрис не очень надеялся получить ответ. Жозен и тот не знал.
— Расскажи ему, — попросила Элли. Айлин подхлестала коня.
— Историю нашего клана мы обычно бережем от посторонних. Так вот, первым шири был воин и мудрец. Его настоящего имени не сохранилось, известно только, что был он из Кендры-на-Дельте.
Вот бы Жозен послушал это, думалось Керрису.
— В долине Красных гор он основал селение. Те, кто к нему примкнул, и стали первыми шири. Долина эта в его честь называлась Ванима, или долина Вана.
— Разве это не легенда? — удивился Керрис.
— Нет, — отвечала Айлин. — Это — история. Перед смертью Ван назначил себе преемницу, она определила, кто возглавит общину вслед за ней. Сейчас в долине живет Зэин — шестой в этой цепочке. У него мы с Келом обучались четыре года, и Зэин сделал нас шири. Он провел в долине всю свою жизнь, никуда не выезжая…