Пройдя вдоль улицы, я обнаружила, что ни в одном доме не горит свет. И это неудивительно. Время, по моим подсчетам, около двенадцати. Нормальные люди давно легли спать. Одни только ненормальные шумят и веселятся. И, кажется, они единственные, кто реально могут мне помочь.
– Вот проблема, – пожаловалась я самой себе. – Придётся идти к Бодровым.
Другого выхода у меня, к сожалению, нет.
Глава третья
Ник
Сегодня очередная суббота. С утра головная боль, подкрепляемая занудными нравоучениями отца. И попытка снять её с помощью растворенной в стакане воды таблеткой от мамы.
Мама мало говорит, но всегда оказывается именно там, где нужна.
Мне нужна.
– Никита, ты сегодня снова встречаешься с друзьями?
Отец бросил в мою сторону недовольный взгляд. Неужели что-то может быть важнее для него, чем последние новости с биржи, раз он решил отложить в сторону планшет и уставиться на меня?
Ах, да, я совсем забыл. Его драгоценная репутация, которую единственный и нелюбимый сын постоянно портит.
– Скоро конец четверти, – напомнил Бодров Петр Всеволодович. И в офисе, и дома он начальник. Разговаривает со всеми исключительно строгим деловым тоном. – Тебе не мешало бы подтянуть хвосты. Как у тебя с успеваемостью?
– Нормально, па. Как обычно.
Но его такой ответ не устраивает.
– Нормально, говоришь? Вчера мне звонил твой классный руководитель. По химии ты должен пять лабораторных. По физике пропустил контрольную. По алгебре…
– Ты в курсе каждого моего шага, да?
Меня учили, что перебивать старших – нехорошо. А ещё – что надо уважать своих родителей и слушаться их. Но каждый раз, как отец заводит разговор о том, как мне, по его мнению, следует вести себя, я забываю обо всех правилах приличия. В меня вселяется злобный чертенок с острым языком, и он не желает уступать никому. Даже такому большому начальнику, как мой отец.
– Никита, ты мой сын и мне небезразлична твоя судьба.
– А что с ней не так, па? Ты же сам говорил, что всё давно решено. Окончу школу, поступлю в ВУЗ. Стану большим человеком, как ты.
Большим… То есть, сейчас я ещё маленький. Ну-да, старшеклассник, почти восемнадцать лет, всю жизнь под родительским контролем. Честно говоря, завидую тем, кто может свободно распоряжаться своей жизнью. Хотя родители идут со мной на компромиссы. Закрывают глаза на мои похождения с приятелями. Даже дом специально для наших гулянок построили, чтоб в городе поменьше мелькать. Еле-еле я их упросил оставить меня в обычной школе. Отец уже подыскал какое-то закрытое учреждение на краю света и хотел меня туда отправить. Но вдвоём с мамой мы его уговорили. Последний год с одноклассниками в родных стенах. Какая-никакая ностальгия.
– Никита, – отец вперился в меня тяжелым взглядом, – если ты до сих пор не понял, то всё, что я делаю, это в интересах семьи.
– Конечно, пап. Только ты спросить забыл семью: надо ли это?
– Объяснись.
Мама, чувствуя, что обстановка за столом накаляется, положила мне руку на плечо, пытаясь остановить. Но мои утренние сражения с отцом – это как ежедневная зарядка. Сначала было не очень, потом втянулся, привык. А теперь уже без этого не могу. Да и он тоже.
– Что объяснять, па? Ты всё за нас решил. Какие могут быть вопросы?
– Ну, если вопросов нет, тогда сегодня, может быть, останешься с нами?
– Зачем? Вы прекрасно обходились без меня.
– Никита, не хами, – сдерживая явно рвущийся наружу гнев, сказал отец. – У наших друзей Халитовых сегодня приём по случаю Дня Рождения дочери.
О, нет, только не это.
– И ты хочешь, чтобы я там был? – мне стало скучно, как только представил все эти одинаковые лица с натянутыми улыбками и выученными манерами. А дочка Халитовых – моя ровесница, и учится в элитной школе. Отец, кажется, пытается меня с ней сдружить, только это бесполезно. Мне проще с дворовой шпаной сойтись, чем с ней. Девчонка такая же чопорная, как и её родители. Нет, нам однозначно не по пути.
– Так мы можем на тебя рассчитывать, сын?
– Не стоит, па. А то я как обычно сболтну лишнее. Или, ещё хуже, скандал устрою. Тебе потом хуже будет.
– Только не надо мне угрожать, – не выдержав, отец встал и подошел ко мне. Мама напряглась. Обстановка накалилась. И отец, похоже, готовится к тому, чтобы дать мне хорошую оплеуху. В общем-то, я сам напросился. И если родитель, всё-таки, не сдержится и даст волю эмоциям, тогда я точно отыграюсь на нём по полной.