Его мать была довольна им и сказала ему об этом в первый же вечер, когда они после обеда вдвоем прогуливались вдоль террасы.
— Ты, должно быть, делаешь что-то правильное, Фредди, — сказала она. — Милая Клара совершенно переменилась.
Неужели? Эта мысль одновременно встревожила и заинтриговала его. Когда они с матерью вернулись в дом, он посмотрел на жену новыми глазами. Действительно ли она изменилась? Он попытался сравнить ее нынешний внешний вид с тем, как она выглядела, когда он впервые встретил ее. Появилась ли разница?
Нет, конечно же, она не изменилась. За исключением, разве что, ее лица. На нем появился легкий румянец, вызванный, вероятно, прогулками на свежем воздухе, на которых он настаивал каждый день с момента их прибытия в Эбури-Корт. Он почти смог представить себе, что ее лицо уже не было таким худым, но, должно быть, это все его воображение. Несмотря на то, что аппетит ее улучшился, невозможно, чтобы она так быстро прибавила в весе. Ее глаза были большими и блестящими. Но он ведь и раньше признавал, что глаза были ее лучшей чертой.
Конечно же, она не изменилась. Она по-прежнему оставалась некрасивой худой женщиной, к которой он с огромнейшей неохотой решил посвататься. А дело было в том, что после того как ты в течение некоторого времени лучше узнаешь человека, то перестаешь видеть его в объективном свете. Сейчас он смотрел на нее и видел… Клару. Свою жену. Женщину, которую он узнавал в течение всей прошедшей недели. Женщину, с которой он получал приятное удовлетворение в постели. Свою супругу. Ее худоба, некрасивость и слишком густые темные волосы больше не вызывали у него неприязни. Это была просто Клара.
По-видимому, Гарриет Поуп тоже увидела изменения в своей хозяйке. Прибыв сюда молчаливой, она, казалось, к вечеру расслабилась. Однако от него она держалась на расстоянии. Его немного позабавил тот факт, что она, вероятно, ожидала, что он набросится на нее, если вдруг повстречается с нею в каком-нибудь темном уголке. При других обстоятельствах он, несомненно, пофлиртовал бы с ней, так как она была очень хорошенькой. Но его никогда не интересовало совращение невинных девиц. Он раздраженно отбросил в сторону мысль о Джули.
— Вы собираетесь провести осень здесь, Фредди? — с нарочитой небрежностью спросил его отец однажды утром, когда они играли в бильярд. — Твоя мать хочет, чтобы вы приехали к нам на Рождество. Клара сможет путешествовать? Вы должны по возможности приехать. Лес решил через месяц поехать в Италию, и матери будет одиноко без вас обоих.
— Мы приедем, — сказал Фредерик. — Я еще не решил насчет осени. Вероятно, я останусь здесь.
Так он и сделает, мгновенно решил он. Не было ничего особо важного, ради чего стоило бы возвращаться в Лондон. Если бы поехал туда, то только снова начал бы играть в азартные игры, а ведь после недавнего кризиса он зарекся играть. Кроме того, было бы интересно поработать над своим браком и посмотреть, что из этого может выйти. Он был вынужден признать, что начал испытывать нежные чувства к Кларе. Возможно, он был даже немного влюблен в нее, хотя, когда эта мысль пришла ему в голову, она показалась ему абсурдной. Он испытывал к ней симпатию и хотел хотя бы на некоторое время остаться, чтобы посмотреть, как пойдут дела.
Однако через нескольких дней его планы резко изменились. Родители уехали, а Гарриет неотлучно находилась возле его жены, делая его присутствие неловким. Однако ему вовсе не хотелось предлагать Кларе избавиться от Гарриет. Они с Кларой были подругами, и она, несомненно, была бедна, ей некуда было ехать в случае своего увольнения. Кроме того она могла понадобиться, если и когда он решит уехать в город на несколько недель или месяцев.
Он изобретал способы встречи наедине со своей женой. В один пасмурный и холодный день он поехал с ней кататься на лошади. Это было неблагоразумно, хотя оба они наслаждались этой прогулкой. Дождь начал накрапывать, а затем хлынул как из ведра, прежде чем они успели вернуться в конюшню. Фредерик повернул лошадь по направлению к беседке, торопливо снял Клару с седла и, хлопнув лошадь по крупу, отправил ее скакать галопом по направлению к дому. Затем он поспешил в беседку.
Они с Кларой дружно рассмеялись.
— В такой день, как сегодня, папа не позволил бы мне даже просто открыть окно, — сказала она.
— Иногда, — сказал он, устраиваясь в кресле и усаживая ее к себе на колени, — я начинаю понимать, что ваш папа был мудрым человеком.