— У вас плечо мокрое, — сказала она, смахивая рукой дождевые капли, прежде чем прижаться щекой к его плечу. — Я думала, что мы наверняка упадем. Фредди. Мы ехали очень быстро. Не смейтесь.
Чтобы спастись от дождя, Фредерик пустил лошадь в легкий галоп.
Он поцеловал ее.
— По крайней мере, здесь тепло, — сказал он. — Воздух все еще нагрет утренним солнцем.
— Ммм… — сказала она. — Здесь уютно.
Несколько минут они тепло и неспешно целовались.
— Я скучал по вам, — сказал он, — когда здесь были мои родители. И Гарриет все время находится рядом.
— Теперь вы больше не будете чувствовать себя обязанным проводить со мной так много времени, — сказала она. — У вас появится больше свободы.
— А кто сказал, что мне хочется большей свободы? — спросил он.
Она не ответила, и он снова ее поцеловал.
— Вы счастливы, любимая? — несколько минут спустя спросил он.
— М-м, — пробормотала она.
— Этот ответ, полагаю, я могу интерпретировать так, как я захочу, — сказал он с тихим смешком. — Что ж, я счастлив.
— Это была прекрасная прогулка, — сказала она, — несмотря на дождь.
— Именно благодаря дождю, — поправил он ее. — Если бы не было дождя, я бы не догадался привезти вас сюда, и мы бы не провели время так приятно. — Он куснул ее за мочку и прошептал ей на ушко: — А вы рады тому, что пошел дождь?
Он почувствовал, как она сглотнула.
— Да, Фредди, — ответила она.
— А вы тоже скучали по мне? — спросил он.
Последовала длинная пауза.
— Да, — сказала она.
— На этот раз «да», а не просто «м-м»? — сказал он, приподнимая плечо так, чтобы он мог улыбнуться ей в глаза. — Мы приблизились к серьезному объяснению, любовь моя.
— Не надо, Фредди, — сказала она.
— Что не надо? — Он коснулся лбом ее лба и поцеловал ее в кончик носа. — Не выпытывать ваши секреты? Я бы хотел услышать, как вы это говорите. Я могу произнести эти слова. Я люблю вас. Вот. Это достаточно легко сказать. Намного легче, чем принято считать. Я люблю Вас, Клара.
— Не надо. — Она уткнулась лицом ему в шею. — В этом нет необходимости. Так вы только все портите.
Он нахмурился и коснулся рукой ее затылка.
— Порчу? — переспросил он. — Говоря собственной жене, что я ее люблю? Вы не хотите, чтобы я любил вас, Клара? Или все дело в том, что вы не можете ответить мне взаимностью? В этом нет ничего страшного. Я могу подождать.
Она подняла голову, и он обнаружил, что она одновременно расстроена и сердита.
— Нет никакой необходимости в притворстве, Фредди, — сказала она. — Я считаю, что нам необычайно хорошо вдвоем. Разве мы не можем довольствоваться этим? Для чего эта ложь?
— Ложь?
Все тепло, казалось, ушло из летнего домика. Ему стало довольно холодно.
— Ваши утверждения о любви ко мне, — сказала она. — Вы называете меня своей любовью, а иногда даже — любимой. Вам нет нужды все это говорить, Фредди. Вы считаете меня глупой только потому, что я калека? Неужели Вы думаете, что я не знаю правды и что я не понимала все с самого начала? Единственное, чего я не знаю, так это размера ваших долгов. Моего приданого хватило?
Если бы она могла ходить, он бы оставил ее и ушел в дождь. Он не хотел смотреть ей в глаза. Но будь он проклят, если отведет взгляд.
— Да, — ответил он. — Если вы все это знали, Клара, то почему же вышли за меня замуж?
— Мне двадцать шесть лет, — сказала она. — Я уродливая калека. Мне продолжать?
— Вы не уродливы. — Казалось, его губы не до конца ему подчинялись.
— Добрее использовать слово «некрасивая»? — сказала она. — Хорошо, тогда я некрасива. Мы оба вступили в брак, чтобы удовлетворить наши желания, Фредди. И пока все было не так уж ужасно, правда? Давайте довольствоваться этим. Не нужно говорить мне о своей любви, потому что я знаю, что это ложь. Я не ребенок.
— Мои извинения, мадам, — сказал он.
Она посмотрела на него и вздохнула, гневное выражение на ее лице смягчилось.
— Я только что совершила непростительную глупость, — сказала она. — Это всего лишь немного раздражало. Мне бы следовало и дальше молчать. Так было бы лучше. Я смутила вас, правда?
— Напротив, — сказал он. — Всегда лучше иметь отношения, основанные на правде. Да, мои долги оплачены, мэм. И других, которые могли бы причинить ущерб вашему состоянию, не будет.
Она молча смотрела на него в течение нескольких мгновений, а затем еще раз вздохнула и опять положила голову ему на плечо.