— Это было бы замечательно, Фредди, — сказала она, улыбнувшись ему.
— Я останусь здесь, — сказала Гарриет, — и буду вполне довольна.
— Не думаю, что лорду Арчибальду Винни понравится проводить день со мной и моей женой, — сказал Фредерик. — Вы должны поехать и составить нам компанию, мисс Поуп, если вы не против.
Клара с интересом и некоторым беспокойством заметила, что Гарриет сильно покраснела. Она не хотела бы, чтобы ее подруге причинили боль. Хотя Гарриет и имела благородное происхождение, она выросла в обедневшей семье, которая не имела высокого положения в обществе. Наследнику герцогского титула она могла предложить только свою красоту, добрый нрав и практичность. Особенно такому обходительному и искушенному, как лорд Арчибальд Винни.
— Тогда я поеду, сэр, — тихо сказала Гарриет. — Благодарю вас.
Им пришлось поесть пораньше, чтобы затем отправиться на прогулку. Посмотрев в окно, Клара увидела, что на улице ярко светит солнце. День был прекрасным, хотя, вероятно, прохладным. Ей нравился свежий осенний воздух, хотя раньше ей не разрешали бывать на воздухе в такую погоду. Она надеялась, что в Вестминстерское аббатство они поедут в открытом экипаже.
— Я чувствую себя взволнованной, как ребенок, — сказала Клара Гарриет, когда Фредерик вышел из комнаты. — Разве это не глупо?
— Я бы запрыгала от радости, если бы это не было столь неприлично, — сказала Гарриет.
— Может, потанцуем? — предложила Клара. И обе снова рассмеялись.
Клара подумала, что они похожи на пару детей, лишенных лакомств, а теперь оно висело прямо у них перед носом.
Глава 11
Вестминстерское аббатство и кафе-мороженое Гюнтера после обеда, Собор святого Павла на следующий день, Тауэр на третий, посещение музея мадам Тюссо и различных галерей, несколько выездов в Гайд-парк, хотя там было отнюдь не столь многолюдно, как обычно этой весной. В Лондоне, казалось, всегда есть куда пойти. Иногда они ходили одни. Часто их сопровождала Гарриет. Иногда присоединялся лорд Арчибальд.
Фредерик обнаружил, что его жена и мисс Поуп с таким неприкрытым изумлением наслаждались всем этим, что ему не хватило смелости сократить время их пребывания в Лондоне. Кроме того, ему и самому все это нравилось. Его пресытившийся взор увидел британскую столицу в новом свете.
Если не было дождя, он всегда брал ландо вместо закрытого экипажа, даже когда погода стала холодной и морозной. Он не знал, как его спутники относились к его спартанскому обращению. Никто не жаловался. А Арчи, казалось, это даже нравилось.
— Ты заметил, Фредди, — спросил тот однажды, когда они были одни, — что розы на женских щеках пробуждают огонь в совершенно иных частях мужского тела?
Арчи, конечно же, говорил о мисс Поуп. Но Фредерику нравилось видеть, как на щеках и даже на носу его жены появляется яркий румянец и как блестят ее глаза.
Он решил принимать свой брак таким, каким он был, и не торопясь, не ожидая слишком многого и не отвергая того малого, что ему предлагалось. В настоящий момент они, казалось, были довольны своей совместной жизнью, основанной на осторожности и трезвом рассудке. Он больше ничего не говорил ей о возможности ходить, и она тоже не упоминала об этом. На этом и остановились. Он разъяснил ей суть вопроса и сказал, что решение принимать ей. Теперь он собирался уважать ее решение. Или отсутствие такового. Он был немного разочарован, обнаружив, что у нее не такой сильный характер, как ему казалось. Но он, конечно, не мог представить себя на ее месте и до конца понять, на что это должно было бы быть похоже.
Он проводил с ней время и показывал достопримечательности. Он проводил с ней некоторые ночи. Не каждую. Иногда его не было дома. А иногда он сторонился общества. Он тренировался и боксировал в салоне Джексона. Наслаждался мужской компанией в своих клубах. Играл в азартные игры, то выигрывая, то проигрывая. Когда он выигрывал, то успокаивал свою совесть тем, что говорил себе, что в этом нет никакого вреда. А когда его охватывала смертельная тоска после проигрыша, он всегда убеждал себя, что сможет бросить, когда пожелает, точно так же, как он отказался от женщин и алкоголя. Клара теперь была единственной женщиной, с которой он спал.
Он никогда не выезжал с ней по вечерам, не делал попыток представить ее обществу, но осень ведь была не лучшим для этого временем. Тем не менее, сезон начинался поздно и все больше и больше людей приезжали в город. Вечерние развлечения продолжались.
— Ты хотела бы как-нибудь вечером поехать в театр? — спросил Фредди жену однажды рано утром, после того, как позанимался с ней любовью и они лежали, сонные, прижавшись, друг к другу.