До него донеслись тихие голоса. Голоса кхмеров. По Рейм взял свое копье и пошел направо. Делая вид, что вглядывается в то, что делается внизу, он все дальше уходил по стене, тем самым увеличивая прореху в линии защиты чамов. Он держался спиной к врагам и внезапно осознал, что беззащитен перед ними, но все равно не обернулся. В данный момент кхмеры должны были карабкаться вверх по стене, и им следовало дать больше времени, чтобы они могли скрыться.
По Рейм сосчитал до пятидесяти, затем обернулся и стал всматриваться в темноту. Несмотря на кваканье несметной армии лягушек, он уловил едва различимый плеск. Однако он не стал смотреть в сторону рва. Вместо этого он принялся вглядываться в здание темницы и, притворившись, что заметил там что-то подозрительное, начал спускаться со стены.
Словно хищник, проводящий большую часть своей жизни на охоте, По Рейм беззвучно двигался к темнеющей впереди постройке. Перед ней на земле вповалку лежали шесть убитых чамов и несколько кхмеров. По Рейм прислушался и, не услышав приближающихся шагов, внимательно осмотрел мертвых. Нельзя было оставлять в живых ни одного свидетеля, потому что раненый мог в любой момент поднять тревогу. У самого входа в темницу он перевернул одного из чамов и заметил, что веки его дрогнули.
— Позови… позови на помощь, — едва слышно прошептал стражник.
По Рейм осмотрел его рану: это был глубокий порез с неровными краями чуть выше ключицы.
— Ты обязан был их охранять, — сказал он. — И не выполнил свой долг.
— Но… ведь еще есть время…
— Передай богам, что я желаю им всего хорошего.
— Каким богам?
В руке По Рейма, словно по волшебству, появился клинок. Одним движением он перерезал часовому горло и стал наблюдать за тем, как человек судорожно пытается вдохнуть. Тот вцепился в руки По Рейма, а ассасин наслаждался, глядя на отчаянные усилия умирающего, которые вначале напоминали могучую реку в половодье, но быстро начали истощаться, превратившись в конце концов в жалкий ручеек уходящей жизни. По Рейм приподнял его голову так, чтобы глаза их встретились. Под стрекот цикад По Рейм внимательно наблюдал за тем, как к другому человеку приходит смерть. Но в глазах стражника так и не возник смертный ужас, как это было со многими другими. Он просто жил в какой-то момент, а в следующий его уже не стало.
По Рейм пожалел, что убил его так быстро, но выбора у него не было. Он положил голову человека на землю, проверил остальных убитых, после чего пошел прочь от строения и вскоре растворился в ночи. К тому времени, когда побег обнаружится, кхмеры будут уже далеко от Ангкора, устремляясь на поиски места пребывания Джаявара. Если По Рейму удастся узнать, где прячется принц, его, несомненно, ожидают новые награды и почести, на которые не поскупится Индраварман. По Рейм жаждал богатства, женщин и власти, но не меньше его привлекала возможность делать то, что он сделал только что: отбирать жизнь у других и чувствовать, как эта уходящая жизнь, протекая через него, оставляет в нем часть своей сути, давая ему власть над другими и сокровенное знание.
По Рейм был слаб до того, как впервые убил человека. Как и положено молодому рабу, он боялся сильных, боялся богов. Но когда он нашел в себе мужество восстать против того, кто угнетал его, и убил своего хозяина глубокой ночью, в него как будто влилась новая сила — сила, украденная, как он считал, у его бывшего мучителя. С того момента По Рейм пристрастился к убийству. Отбирая у кого-нибудь жизнь, он чувствовал себя непобедимым, человеком, которого боятся и уважают. И поэтому По Рейму больше всего на свете хотелось убить Джаявара. Убить кхмерского принца, которого кое-кто сейчас считает королем, было для него важнее, чем завладеть плодами кхмерской цивилизации.
Индраварман хотел владычествовать над огромными территориями, но у По Рейма не было таких притязаний. Он лишь желал увидеть на своих руках кровь Джаявара, человека, которого он никогда в жизни не встречал, но который мог стать во главе кхмеров. Убить Джаявара означало для него наполнить себя силой и умиротворением, каких он до этого никогда не ощущал.
По Рейм всегда верил в индуистских богов, знал об их битвах и подвигах. Они отчаянно и храбро сражались, и теперь им поклоняются. Он надеялся, что когда-нибудь и к нему станут относиться так же — потому что люди не только любят богов, они их еще и боятся. Если достаточно много людей будут бояться По Рейма, если они, зная о его жестокости и силе, будут в страхе сжиматься при его приближении, тогда он будет жить вечно.