Через несколько минут тени начали сокращаться, и в какой-то момент они вовсе перестали касаться пола. Не это ли имел в виду незнакомец? Я ускорила шаг.
Я продолжала идти, пока тени полностью не исчезли. Как могла раньше не заметить эту странность? Наконец, выбралась из загадочного коридора.
— Кто тут бродит? — Раздался голос, и ко мне приблизился мужчина.
— Я ищу восточное крыло, — ответила я.
— Имя?
— Адалин Тенебрис. Тринадцатая комната.
Он молча протянул мне медальон, и я с недоверием взяла его.
— Это ключ, — пояснил он. — Он откроет все разрешенные для вас двери. Нажмите на желтую стрелку и скажите название нужного места — он покажет вам дорогу. — Мужчина почесал лоб. — Наденьте на шею.
Я последовала его совету.
— Ух ты, — выдохнула, рассматривая медальон. — А вы куратор?
— Да. Найдите свою комнату, заселитесь, потом готовьтесь к учебе и ждите соседей. Постельное белье и все необходимое возьмете в кладовке возле комнаты. Стирать будете сами. Учебники — в библиотеке. Обслуживание вам не положено, считайте, что вам и так повезло сюда попасть.
Ну вот, только я подумала, что встретила нормального человека…
— Все ясно. А где здесь можно подрабатывать?
— Студентам академии запрещено работать.
— Но почему? — я почти закричала.
— Такие правила. Не возмущайтесь.
— Ясно.
Это было разочарование. Денег мне взять совершенно негде. Я уже собиралась уходить, когда он добавил:
— И еще одно. Постарайтесь не отвлекать меня по пустякам. Вам в ту сторону, — он кивнул на восточный коридор. — Дальше ключ поможет.
— Спасибо, — бросила через плечо.
Я направилась в сторону восточного крыла и вскоре заметила вывеску, подтверждающую, что дошла. Чем дальше я продвигалась, тем темнее становилось. Мне пришлось подходить вплотную к каждой двери, чтобы рассмотреть номера. Жутковато. Наконец, я нашла тринадцатую комнату. Она была пуста, как и говорил куратор, но хотя бы немного освещалась светом из окна под самым потолком. Пять старых кроватей, которые, казалось, скоро развалятся. Большой, но перекошенный шкаф. И голая лампочка, которая не загорелась даже после того, как я прикоснулась к ней ключом.
Мысли снова вернулись к вопросу о работе. Без дохода я долго не продержусь, а студентам работать запрещено. Это означало, что никаких вакансий для нас здесь не предусмотрено — весь персонал наверняка набирают где-то за пределами академии. Но я ведь видела объявление на станции: искали дежурного, правда, только мужчину. А что, если использовать свои способности и притвориться? Никто и не заподозрит, ведь я из смешанных.
Эта идея заставила меня улыбнуться.
Прежде чем как следует задуматься о работе, я направилась к кладовке. Выйдя в коридор, вскоре оказалась у старой деревянной двери с облупившейся краской. Открыла ее, и меня сразу обдало потоком застоявшегося воздуха. Внутри царил полумрак, повсюду пыль. Единственным источником света был слабый луч, исходивший от моего ключа, который слегка освещал полки, покрытые паутиной и заваленные старыми, никому не нужными вещами. Я пробежала взглядом по кладовке в надежде найти хотя бы лампочку, но вместо этого наткнулась лишь на ворох старого постельного белья.
«Ну и место», — подумала я, вытаскивая тяжелую серую простыню. Выйдя в коридор, я хорошенько встряхнула ее, но тут же закашлялась, когда пыль взвилась густыми клубами в воздух. Пожалуй, это было лучшее, что я могла здесь найти для своей кровати. Величественная снаружи крепость внутри оказалась пустой и холодной. Или такие условия только для смешанных? Когда пыль осела, собрала белье в охапку и направилась обратно в комнату. В животе заурчало, и я осознала, что до сих пор не поела.
Заправила кровать и отправилась на поиски столовой. Ключ, который мне дал куратор, висел на шее, холодным металлом касаясь кожи. Я нажала на желтую стрелку, выгравированную на медальоне, и тихо назвала нужное место. Через несколько мгновений он слегка засиял, и теплый свет показал направление. Путь был ясен.
Чем дольше я шла, тем больше привыкала к полутьме, которая окутывала коридоры. Интересно, здесь всегда так? Или, может, все изменится, когда начнется учебный год? Звук моих шагов эхом разносился по коридорам, а с картин, висящих вдоль стен, на меня словно смотрели десятки глаз.