А если до отца дойдёт, то прощай моя молодая и вторая жизнь. Таких уникумов как я, нет. Нет ни одного человека владеющими двумя стихиями, пусть и не сумевшего их покорить. Тут уж граф Рикас весь мир перероет, лишь бы найти такой экспонат, а там уж и до лабораторий дело дойдёт. У отца найдутся люди, у которых ни души, ни сердца и за хороший гонорар готовых живого человека на части разрезать. Но это уже последствия.
А начало — это ритуал.
Уж не знаю, кто и где накривил, так как находилась в прострации. Всё вспоминала, как на семейном ужине глава семьи рассказал о предназначенный мне участи без какого либо сожаления. Эти эмоции не были маской, ибо человек без сердца не может сожалеть о подобном. Мать, чтобы не упасть в глазах отца поддержала его, и меня отправили спать, насильно влив в горло снотворное.
Так в один день я стала преданной, а на следущий должна была в обмен на свою душу вытащить из загробного мира душу принцессы. Но корявый ритуал закинул меня в другое тело.
Вот так в один день можно умереть и заново родится.
Глава восьмая. Пустыня
"Ведь был красив, умён... зачем трезвела?"
Честно, я не жалела, что так вышло. Новое тело дало мне шанс на новую жизнь и я благодарна богам, что дали мне такую возможность. И я обязательно ей воспользуюсь, потому что просто так отдавать её может только тот кто не любит жизнь. Ну а я уже говорила — я не самоубийца.
"Хотя моё право жизни и выбора уже пытались отобрать."
Постепенно восходящее солнце палило нещадно. Пески мгновенно разогревались так, что ступить босыми ногами без ожогов было нельзя. Хорошо, что в путешествие по пустыне добрые сельчане уговорили взять шляпу. Не знаю, что я бы без неё делала. Хотя знаю — тепловой удар получила и почила в песках.
Наивная моя душа ожидала, что переход по пустыне совершить — раз плюнуть. На деле это в разы труднее перехода через море. Если идёшь одна, а не караваном, то фактически невозможно. Но люди ходили, ходят и ходить будут.
А если ты маг, то ещё проще, но только не в моём случае. Я же своими стихиями не владею, день и ночь держу их под неусыпным контролем, чтобы, не приведи высшие, они не вырвались и не навредили окружающим.
Постепенно моё путешествие по горячим пескам подходило к концу. К полудню на горизонте показались горы, а к вечеру я была уже у их подножия. Сухой ветер обдувал со всех сторон, зарывая в волосы песок, а я еле переставляла ноги, постоянно думая о ночлеге.
Какое же было моё удивление, когда не доходя километра до основания гор, я увидела ращелину с деревней внизу. Небольшой городок бордствовал, жители сновали туда-сюда, а живность громко говорила о своём присутствии даже на таком расстоянии.
"Радуйся, Адри, ты не будешь ночевать на голых камнях."
Спускаться было гораздо легче, чем просто брести в песках, но тоже сложно. Я со страхом думала, как я буду подниматься завтра в горы, если сегодня вечером и ходить нормально не могу.
В деревне на меня никто не обратил внимания.
Я удивилась быстрой смене окружающего пейзажа. Ещё километр назад были сплошные пески, сейчас же меня окружала травка, а по склону ущелья бежала речка.
– Простите, – обратилась к проходящей мимо женщине, – где у вас можно заночевать?
Та на секунду задержала на мне взгляд, и нехотя кивнула в сторону самого большого дома.
– Если у Теда ещё остались места, то там.
– Спасибо, – поблагодарила, но меня уже не слышали.
У Теда остались свободные комнаты, и уплатив три серебряных я спокойно провела ночь, чтобы с утра вовсю насладится болью в ноющих мышцах. Пришлось расплатиться с местной травницей за мазь против боли.
Но самое удивление ждало меня потом: в Академию можно попасть только порталом. Благо за это деньги платить не надо, и я стала в длинную очередь из студентов и поступающих.
Пару раз замечала Еву, что меня не порадовало — придётся с ней видеться, а в последнюю и единственную встречу я была несколько груба.
"Да... Признавать ошибки и извиняться мне надо научится."
Иногда замечала высоких блондинов и блондинок, смотревших на людей свысока. Интересно, что эльфы не казались какими-то снобами. В их взглядах читалось выражение высокомерия, которое они тщательно удерживали, но иногда пелена спадала и я видела интерес. Так люди смотрят на новых букашек, которых никогда не видели и через пару минут забудут.
Так как я не выделялась, то и меня не замечали. Множество народа нервировало, и я чувствовала, что мне будет ох, как непросто.