Следующим с надменным видом следовал Джелаар, намеренно задевая зрителей, расступавшихся перед ним. Он принимал обличье грифона, феникса, единорога. Люди раскрывали рты и аплодировали. Путь, по которому он шел, превращался в сельскую дорогу, окаймленную цветами.
С радостными восклицаниями шествовали акробаты, за которыми шли хористки и кордебалет, одетые сходно с Лариссой. Ларисса и Касильда шли вперед, чтобы подготовиться к выступлению в сцене второго акта, где Морская Леди пленяет добродетельную Розу.
Направившись к трапу, Дюмон боковым зрением увидел возвращающийся ялик. В нем был только один человек. Разглядеть, кто это, не представлялось возможным из-за большого расстояния до ялика. Капитан выругался: ялик возвращался в неподходящее время, когда проходил парад. Он взглянул на толпу и с облегчением увидел, что зеваки отхлынули от припортового района.
Дюмон спустился на главную палубу, заслоняя глаза от заходящего солнца. В ялике возвращался Бринн. Рыжий моряк упорно греб, механически работая веслом. Дюмон увидел, что его одежда порвана и отчасти окровавлена.
Позади капитана неслышно как тень встал Драгонейс. Они вместе стали наблюдать за яликом.
Бринн был уроженцем Инвидии. Жители этой страны славились своей трусостью. Бринн был явным исключением среди инвидийцев. Он отличался ледяным спокойствием. Бринн присоединился к команде, когда плавучий театр остановился в порту Карине. Его жестокость использовалась Дюмоном во многих экспедициях в прошлом. Капитан знал, что холодное самообладание Бринна было непоколебимым. Но на этот раз что-то сдвинуло его. Бринн дрожал. Его тело было покрыто многочисленными ранами. Его обычно спокойные глаза выражали ужас. Он не предпринимал никаких попыток причалить к судну.
Драгонейс спустился вниз и начал привязывать ял к кораблю. Бринн, казалось, не замечал его. Дюмону потребовалось окликнуть его дважды, прежде чем он отозвался:
– Капитан?
– Бринн, что случилось с тобой? Где остальные?
Бринн не отвечал, а только облизывал губы. Дюмон и Драгонейс обменялись взглядами, затем капитан сердито сказал:
– Черт возьми, я приказал тебе отчитаться. Исполняй, или я выброшу тебя к обитателям топей!
Угроза сработала. Глаза сосредоточились на окружающем:
– Они схватили их, сэр! Сначала пропал Филипп, затем… – он задрожал и отвернулся, – затем Кандрикс… Но он вместе с Астыном поймал их и доставил на ялик.
Бринн замолчал. Драгонейс затряс его. Вздрогнув, матрос продолжал:
– Однако в воде это схватило их. Оно пыталось схватить и меня, но я отталкивался как сумасшедший. Я держал их…
Самое удивительное, что в его глазах появились слезы.
Дюмон покачал головой, затем протянул руку, помогая Бринну подняться на палубу из ялика. Капитан вздохнул, он понял, что сейчас он ничего толкового не добьется.
– Иди в ванную комнату. Драгонейс организует ванну для тебя, а Брок накормит. Не выходи из каюты, пока я не приду. Понял? – Драгонейсу он добавил: – Не выпускай его никуда и не допускай к нему никого, кроме Брока.
– Пойдем, – сказал полуэльф необычно мягким голосом, – горячая ванна вернет тебя к жизни.
Заковыляв за Драгонейсом, Бринн пробурчал:
– Такие дела… людям делать… ужасно…
Капитан прислушался к бормотанию сломленного человека, а затем обратил свое внимание на коробку, лежащую на дне ялика. Осторожно он сошел в ял и тронул коробку сначала ногой, а потом рукой. Никакой реакции, но она показалась Дюмону теплой. Заходящее солнце не могло нагреть ее так. Он взял коробку и поднялся с ней на палубу. Оттуда с коробкой он поднялся в свою каюту.
Дюмон положил коробку на стол и некоторое время изучающе смотрел на нее. Она оставалась теплой. Он закрыл глаза и запел. Заклинание это удивило бы многих: это была мелодия из «Удовольствия пирата». Каюта Дюмона, как и весь корабль, имела надежную защиту от чар. Но он не хотел рисковать. Содержимое коробки довело Бринна до его нынешнего состояния. Окончив колдовать, Дюмон открыл глаза. Коробка выглядела без изменений. Он приоткрыл крышку.
Из коробки показался яркий свет. Впечатление было очень приятным, но Дюмон прикрыл крышку. Чувство удовольствия пропало. Его сердце забилось сильнее, капитан вновь приоткрыл крышку и заглянул внутрь. Там быстро мерцали десятки огоньков. Их свет коснулся его лица. Внезапно перед взором Дюмона заиграли давно забытые картины прошлого. Он вспомнил свои детские прогулки с отцом по зеленым полям. Это было время, когда еще жива была его младшая сестра Жанна-Мария, когда путь Дюмона не был отягощен тенями.
Наполняясь радостью, он бессознательно приподнял крышку.
Затем, превозмогая чары, он захлопнул ее, увидев, что один из «светлячков» попытался вырваться наружу. Он раскатисто захохотал. Какова находка! Он не имел ни малейшего представления, что являли собой крошечные существа, но уже знал, как регулировать приятные ощущения, ими вызываемые.