Но ей нужны были воспоминания. Очень нужны.
Они ехали в этот раз как-то совсем долго, в молчании, которого оба не нарушали, и Тиане было не по себе от этого молчания, как и в первый раз. Но вот Айон вывел ее из повозки за руку и повел по длинной выложенной белым камнем дорожке. Вот его огрубевшие от оружия пальцы легонько сжали ее:
— Ничего не бойся, мэрран. И задавай любые вопросы. Я или госпожа Эмберуз с радостью тебе на них ответим.
Вот перед ними отворились высокие створчатые двери и еще одни — и неожиданно оказалось, что они снова на улице, во внутреннем дворе Храма, и в уши бьют барабаны, и развеваются пестрые платья девушек, разбежавшихся при появлении гёнхарры кто куда, и брызжет бликами солнца каменный пол, отполированный тысячами босых ног. Как только Айон разрешил, Тиана стащила с себя накидку и — она даже ахнула, — как же красиво здесь было!
Внутренний двор был окружен белоснежными колоннами, устремляющимися ввысь.
Белые и песочного цвета камни на полу образовывали большой круг с четкой границей у самых дверей. Четыре двери — в четыре стороны света — уходили со двора в помещения Зала. У каждой двери стояли статуи Хазафир из черного, почти не отражающего свет камня. Каждая статуя была одета в настоящую одежду: синий, зеленый, красный и желтый цвета, и Тиана видела, что наряды расшиты золотом и драгоценными камнями. Безмолвный и неподвижный лик богини был обращен в центр двора, и глазами ее тоже были драгоценные камни под цвет наряда.
У ног богини пенилась листьями яркая зелень травы и цвели настоящие цветы.
В центре двора был фонтан и била из него настоящая вода.
Возле фонтана, развернувшись лицом к статуям богини, стояли четверо смуглых от загара мужчин в шарфарах белого цвета. Ладони мужчин плясали. Барабаны под ладонями звучали. В ритм с боем барабанов по полу змеились цветные всполохи: желтый, голубой, зеленый, проскальзывали мимо, растекались блестящими волнами у ног.
— Барабаны не прерывают свой бой ни на мгновение, — проговорил Айон, пока она оглядывалась вокруг и опускала взгляд к полу, туда, где вихрились миражи. — Это сердце Города Миражей, и оно должно биться всегда. Такова воля Хазафир.
Тиана никогда еще не видела такой магии. Она забыла обо всем, наблюдая за чарующим танцем миражей под ногами, и опомнилась только тогда, когда перед ними с Айоном низко склонилась грациозная смуглая женщина с наголо обритой головой. Ее глаза, длинные и узкие, были цвета маслин. Шарфары и туника ее были белые, расшитые золотом, а плечи покрывала прозрачная и легкая, как сам воздух, ткань.
Тиана не могла бы даже примерно предположить, сколько женщине лет. Она могла быть чуть старше нее — или древнее ее бабки.
— Да озарит тебя милость Хазафир, гёнхарра, — произнесла женщина глубоким звучным голосом, без усилий перекрывая ритм барабанов. — Зал танцовщиц приветствует тебя.
— Да озарит Ее милость на всех, — сказал Айон. — Я привел женщину, о которой говорил тебе, госпожа. Покажи ей свою ладонь, мехдар, покажи метку.
Тиана послушно подняла руку ладонью вверх. Она не успела и пискнуть, как ее запястье оказалось сжато сильными пальцами госпожи Эмберуз, не успела и вскрикнуть, как женщина извлекла откуда-то из складок своего одеяния острый каменный кинжал-афатр.
Кончик кинжала кольнул Тиану в самую середину метки. Капелька крови — и метка засияла золотым. Через мгновение свет растаял, но госпожа Эмберуз уже увидела, что хотела. Она отпустила руку Тианы и повернулась к Айону, чтобы снова поклониться.
— Метка настоящая, гёнхарра.
— Значит, я — танцовщица? — спросила Тиана.
Госпожа Эмберуз, казалось, смешалась. Ее взгляд скользнул к Тиане, но тут же вернулся к Айону, и ответила она все-таки ему:
— Нам нужно испытать ее, гёнхарра. Метка означает, что она выбрана Хазафир, но настоящая танцовщица должна уметь использовать магию миражей. Без нее она бесполезна.
— Испытывай, — повелел Айон.
Госпожа Эмберуз отступила в сторону и взмахом руки пригласила Тиану пройти вперед, чуть ближе к фонтану, где так же размеренно и сильно стучали по коже барабанов руки слуг. Тиана подумала вдруг, что ни один обычный человек не смог бы быть по барабану так долго и не сбиваться с ритма. Должно быть, и тут была магия.