Я до крови кусаю губу. Да, стирания памяти приводят к казусам. Знаю, что сделал что-то мерзкое, но что… Не просто так стирал себя. Часть отношений с Яном в моей голове в пелене тумана. Как дрались из-за парня Лизы помню, но, может, это не единственное, что я натворил?
Стефа не подчиняется магическому влиянию. Она единственный маг третьей степени, который не боится никого и ничего. Ей навредить могут разве что боевые маги, но повлиять на ее память или желания — никто не в силах. У Золотницкой уникальный иммунитет.
Лизка тоже научилась как-то блокировать некоторое влияние, даже встряла со своими волшебными напитками в несколько моих заказов. И с Викой вот подловила, не позволив навязать ей нашу семейную жизнь. Я это заподозрил еще в больнице. Звонить Зимовской не стал, все равно зелье работает не больше трех дней. Выжидал пока действие ее магии пройдет.
А потом Вика удивила меня своей непокорностью и попытками сбежать. Это было так трогательно и волнующе, что я решил не корректировать ее поведение. Мне, как любому хищнику, хотелось поиграть. Глупец, да? Вика по-настоящему боролась за жизнь. Тянулась ко мне, плавилась в объятиях, но все равно бежала — знала, что в моих тисках — погибель.
Почему ее тянуло ко мне так же, как меня к ней? Необъяснимо. Я просто чувствовал это. Будто это не эфемерное влечение, а настоящий канат, что крепко связывает нас.
Зачем Лиза защитила Крылову я теперь не узнаю. А на умерших зла держать не собираюсь.
В отличие от Зимовской у Злоты иммунитет на магическое влияние в крови. Не под заклятиями и зельями, а свой — и оттого самый ценный. И неотвратимый. Забыть она ничего не может, даже если сильно захочет — навсегда в плену у своих воспоминаний. Артефакты, что она создает, мощные и очень нужные, но сама Стефа не чувствует их эффекта. Только если сила направлена на других.
К примеру, мне всегда казалось, что Злота — русая девушка с яснооким серым взглядом и яркой улыбкой. Однажды она сняла артефакт-кулон и показала свой истинный облик: черно-белые волосы и разноцветные глаза. Я долго отходил от шока. Стефа никогда не признавалась почему стала такой. Говорила, что мне не понять. Затем она внезапно уехала лет на пять из города, сказав, что ей надо побыть в тишине, и вернулась уже без прикрас. Больше она амулет не надевала. Как она говорила: «Мой истинный лик мне близок и скрывать его не собираюсь».
Злота добавляет тише, вырывая меня из размышлений:
— Да и теперь поздно вспоминать о нем. Я права, Марк? Просишь помощи, словно не ты работал с Крыловой. А ведь именно ты знатно помучил ее, Во-о-олю-у-ушка. Разберись сначала в себе, а потом будешь мне звонить. Но бойся того, кого разбудишь, если вытянешь память из Вики. Поверь мне — лучше умереть.
— Но если не я, кто-то другой все равно это сделает.
— Не-е-ет! В том-то и дело, что именно ты это сделаешь. Ты! И тогда поздно будет сожалеть.
— Ты не пророк! Хватит болтать, Зло-о-ота! Не можешь помочь, тогда не забивай мне голову ерундой, — я закипаю.
— Одно тебе скажу, Ма-а-арк, — протягивает Стефа и на несколько секунд замолкает. Я слышу, как она сопит в трубку. А потом Злота добавляет низким почти мужским голосом: — Твой страх погубит вас обоих.
И отключается. Зараза! Короткие гудки, как приговор, впиваются в сердце и саднят меж ребер занозой.
«В том-то и дело, что именно ты это сделаешь».
В голову вливается другой голос, и меня ошпаривает током в двести двадцать: «Он должен хорошенько выспаться».
И тут же: «Все, вольно! Вали посылку, иначе сам поляжешь».
Меня шатает от шока и я чуть не вываливаюсь наружу — в гущу мелькающих деревьев, что напоминают сейчас зубы Гидры. Это был бы легкий способ избавления от мучений, но сначала я должен найти Вику. Потом можно и умереть.
Что Верхний здесь делал? Какой смысл ему вмешиваться? Решил, что я не справлюсь с заданием? Все куда хуже, чем я думал. Мы с Викой увязли в этой трясине намертво, и теперь только одно может спасти. Кто-то должен уйти на дно. Кому-то придется выбрать темноту.
Срываю стоп-кран, не раздумывая. Поезд дергается, свистя тормозами. Как-только ход замедляется, я сбрасываю сумки в кусты и спрыгиваю с подножки. Через пару минут уже спешу наперерез лесопосадки, чтобы выбраться на трассу. Я слишком хорошо знаю эти места. Знаю куда идти и как выбраться. Жаль, у меня нет способностей к телепортации. В этот момент по-настоящему хочется стать Маттером.
Мысли путаются, как ленты в косах девчонки. Маттеры — приобретенные и перерожденные маги. Почему Вика не стала сначала первостепенником? Все это неправильно и неприродно. Вот где пустоты в нашей системе. Вот где бреши. Бездна огненная! Вика маг или нет? Как узнать? Только Злота могла подтвердить, но я не успел ее спросить об этом. Перезванивать бессмысленно, если сама отключилась уже не ответит.