— Я полечу тебя. Я смогу, — Вика склоняется, но я ее отталкиваю.
— Нет. Не нужно. Не трать силы зря. Аким!
— Марк, зачем ты так? Это невыносимо! Я хочу, чтобы ты взял память. Это мое решение, — настаивает Виктория.
— Не твое, — говорит позади тощий. Его костлявая рука касается виска девушки.
Она вскрикивает, и глаза за секунду наполняются растерянностью.
— Я не понимаю… — лепечет Вика осипшим голосом.
— Аким, забирай ее. Дальше я сам.
Отцепляю Крылову, пока она не пришла в себя. Что тощий ей показал, не представляю, но другого шанса распрощаться не будет. Нужно спешить.
Шеф и некая Вера Васильевна еще в доме. Значит, получится выиграть время. Хотя все это кажется такой смешной подставой. Морщусь от предчувствия набегающей беды. Слишком все просто.
— Как скажешь, — костлявый тащит Вику в темноту.
Она упирается. Глядит на меня таким проницательным взглядом, словно вспомнила что-то важное.
Я приподнимаю ладонь и бросаю остатки магической энергии в беглецов, чтобы сокрыть их хоть на пару минут.
— Марк, не делай этого. Даже, если я позволю, не забирай… нас… — слышу голос Вики. Некогда задумываться о чем она говорит.
Вглядываюсь в темноту деревьев и уже не вижу ее.
— Вольный, обещай мне! — бросает девушка с отчаяньем.
— Прощай, Виктория, — шепчу я, приподнимаясь.
Бреду в сторону дома навстречу судьбе. Придерживаю живот. Под рукой выступает горячая кровь. Боли нет — я ее просто уже не чувствую. Вторую ладонь выставляю перед собой, словно хочу прочитать боевое заклинание, на которое нет ни капли сил.
Когда захожу внутрь, маги мило беседуют в гостиной. Шеф оборачивается:
— Вольный, зараза, ты мне все перепутал. Куда девчонку дел? Вера, найди ее! Быстро!
— Да, Коля! — женщина вылетает на улицу.
Ноги подкашиваются, но я не успеваю упасть. Верхний подходит очень проворно и припирает меня к стене предплечьем. Хрустят кости и позвонки, а по гортани бежит горькая кровь.
— Мы же все равно ее найдем, только зря силы потратил.
— Я дал ей шанс, — язык заплетается, и у меня больше нет сил говорить, дышать и жить…
Шеф смотрит на меня больше с жалостью, чем со злобой.
— Ты — классный маг, но, как и Ян, нарушаешь правила. Какого хера цепляешься за танцовщицу? Мне ничего не остается, как выдать тебя матери и заодно…
— И что мешает? — тихо говорю я.
— Не-е-ет! Тебе все равно придется довести начатое до конца. Накажу тебя потом, как все закончится. Сейчас мне не выгодно.
Со двора слышен гул голосов. Стучат набойки по деревянному крыльцу. Кто-то заходит в дом.
— Что-то потеряли? Я тут иду, а мне под ноги бросается мой же заказ. Представляете?! — в комнату, придерживая Вику за волосы и шею, заходит Бенедикт. Тот самый врач, который складывал мне ребра. Он тоже Мнемон. Часто крупные дела помогал проворачивать, особенно, когда нужно было добавить пущей трагичности. Но чтобы он еще сам и заказывал Крылову — это неожиданно. Зачем?
За ним, сгорбившись, плетется крысеныш Аким. Я знал, что ему нельзя доверять. Они перестраховались. Все пути нам отрезали.
Верхний держит меня у стены. Я дергаюсь, но силы покидают меня. Обвисаю, как тряпка. Темнота распахивает объятия и обнимает так крепко, что сопротивляться ей уже не получается.
— Вика-а-а…
Глава 36. Дают — бери, бьют — беги
Меня выталкивают из поезда. Я падаю, прощаясь с жизнью, но почти в сантиметре от земли замираю и шлепаюсь в грязь. Поднимая голову, смотрю вслед стремительно удаляющемуся поезду. Кричать бессмысленно. Марк все равно мне теперь не поможет.
Кто-то тянет за волосы, а затем сминает мое тело грубыми руками. Я обвисаю, складываясь пополам. В таком положении становится тяжело дышать. Пытаюсь вырваться, но крепкие объятия сжимаются, и меня подкидывает на несколько метров. Мы летим очень быстро. Пейзаж крутится калейдоскопом. Кровь приливает к голове. Меня мутит, и перед глазами плывут бледные грязные пятна. Мучает вопрос. Почему не убили сразу?
Останавливаемся так же резко. Меня отшвыривает в сторону. Перекатываюсь по земле, а потом натыкаюсь боком на препятствие. Изо рта вырывается стон. Вместе с ним в воздухе растворяется облако пара. Лед колет пальцы, а холод ползет по обнаженной коже рук и ног. От движения корка земли хрустит и наружу продавливается черная влага.
— Спасибо, Бор! — слышу знакомый женский голос. Привстаю на четвереньки. Вера Васильевна? Психотерапевт? Что она здесь делает?
— Я свободен? — гаркает кто-то в стороне.
Поворачиваю голову и вижу человека похожего на гору. Солнце слепит глаза, и я не могу рассмотреть его лицо, но силуэт впечатляющий.