Лиза выпивает залпом остывший чай и уже крутится около плиты. Скворчит сковородка, и по кухне разносится волнующий запах поджарки с луком.
— Лиза, ты со Стешкой связалась? — громко спрашивает Ян, возвращаясь в кухню.
Я вздрагиваю от неожиданности.
— Нет, не успела, — девушка показывает руки в крови курицы, которую разделывала. — Мне нужно вас накормить, а то мы до вечера будем сидеть голодные.
— Может тебе помочь? — вклиниваясь я. Решаю не быть гадиной и хоть как-то отблагодарить за приют. Да и отвлечься мне не помешает.
— Нет, ты пойдешь со мной, — отрезает Ян и задерживает долгий взгляд на моем лице. После чего уходит.
Я удивленно таращусь на Лизу. Она ведет плечом и качает головой.
— Даже не спрашивай. Брат довольно непредсказуемый. За это я его и люблю, — девушка мило улыбается и продолжает экзекуцию тушки.
— Мне стоит волноваться? — сдавливаю стенки чашки до белых пальцев. Не замечаю, как соскальзывает сыр с бутерброда и шмякает на стол. Лиза, звонко смеясь, оборачивается.
— Нет, что ты? Ян только с виду такой грозный. Ну, есть у него принципы, но ему главное свыкнуться с переменами.
— Ладно, — бурчу я, допивая остатки горького кофе. При чем отвратительного вкуса, но я решаю промолчать. Жаловаться неуместно. И тут вспоминаю: — Лиз, а что за воду ты дала мне тогда, в больнице?
— Неприятная, да?
— Примерзая. Аким такой же меня поил перед побегом.
— Это мое старое зелье. Пока лучшей защиты от внушения Мнемонов мы не нашли. Правда оно слабовато и на короткий срок: пару дней всего, иногда хватает на неделю. Зависит насколько сильный объект. Да и, — она понижает голос до шепота, — Яну лучше об этом не знать. Помнишь, какой он придирчивый?
Меня коробит слово «объект». Мучает мысль: когда же закончилось действие зелья, и Марк смог добраться до моей головы?
И страшная догадка, будто рапирой, рассекает сердце. Ведь не могло меня выкручивать от его прикосновений без влияния? Значит, Вольный постарался: сделал все, чтобы выковырять память из моего подсознания. И у него частично получилось. Хорошо, я вовремя неосознанно отшвырнула его, иначе он добился бы результата. Несмотря на цену, которую пришлось бы платить. Мне. Не ему.
Кто я? Неужели тоже маг, который в будущем будет так же, как Вольный мучить людей, чтобы выполнить задание? Не бывать этому!
— Жаль мы не умеем ставить блок на глубинную память, — сокрушенно говорит Лиза, держа окровавленные руки перед собой. — Можно защитить только кратковременную и ту, что доступна. С глубинной могут работать только Мнемоны.
— А Ян?
Лиза закусывает губы. Встряхивает пальцами, и брызги крови разлетаются по полу алым бисером.
— Ян может, но он почти никогда этим даром не пользуется. Его это сильно истощает.
— Он что с ними раньше…
Девушка кивает, и тут же отворачивается. Я замечаю блеск в ее глазах. Нужно как-то сменить тему, я сильно задела Лизу этими расспросами.
— А нельзя к зелью клубничного сиропа добавить? Ну, вкус же у него — отвратительный, — возмущаюсь игриво я.
— Аха-ха! Я как-то не додумалась до этого, — смеется девушка. Лиза открывает духовку и, все еще пряча лицо, задвигает вовнутрь противень с курицей.
— Вика, я долго ждать буду? — зовет из комнаты Ян.
Покорно встаю. Лиза бегло глядит на меня, и я вижу несколько слез на ее румяной щеке. Нехотя плетусь из кухни.
Что Ян такого натворил в прошлом, что сестра от одного воспоминания превращается из дерзкой смелой девушки в обиженное разбитое создание?
— Расслабься, он тебя не покусает, — вдогонку говорит Лиза надломленным голосом.
— Надеюсь.
В комнате Ян просит переодеться.
Лиза приходит из кухни и дает мне свою одежду. Неделю назад я бы не влезла в нее, но сейчас так иссохла, что маленький размер девушки оказался как раз.
Напяливаю светлые капри и хлопковую рубашку.
Я радуюсь отвлечению: оно на несколько минут заставляет меня забыться и не вспоминать Марка и все, что он сделал. А так же не думать о будущем, которое теперь довольно призрачное. А еще о родных.
От воспоминаний сводит челюсть и камень в груди придавливает легкие. Для семьи сейчас лучший выход — не помнить меня, иначе просто они извелись бы от тревоги. Особенно мама и Артем.
Три, пятнадцать — это я…
Шесть, ноль, восемь — это ты…
И двенадцать — это мы…
Лиза достает шкатулку с заколками, чтобы я выбрала себе покрасивей, но я отказываюсь: решаю завязать волосы обычной резинкой.