— Ты видела ее? Вику? Где? Злота! Какой еще суггестор? Это миф!
— Нет, Марк, довольно! Больше тебе ничем не могу помочь, — последнее слово, как заезженная пластинка повторяется в голове «помочь… мочь… мочь…», а телефон звенит короткими гудками и, наконец, умолкает.
— Ну, Стефания, помогла, называется! Марина, поднимай зад, мы едем в город. Ты восстановилась хоть немного? Налей каплю сил мне, — Я прохожу в зал, где полчаса назад лекарка листала журнал. Комната встречает меня пустотой. — Сколько можно умываться, Марин? Дырку на лице протрешь, — бросаю в коридор. Вслушиваюсь в тишину и понимаю, что девчонка ушла. Бросила меня. Теперь это задание усугубляется тем, что я потерял единственного восстановителя. Без нее будет намного трудней. Она знала, гадина, что важна для меня в такой момент и сделала это назло. Ревнивая толстуха. Ну, и пошла лесом! Сам справлюсь! Прочешу весь город, но найду Крылову. Закрою заказ и на этом все. Пусть отсылают куда хотят: на моря, в горы, бродить по пустыне, но за такие дела не возьмусь никогда. Лучше уж себе память почистить, чем вот так… Тем более, дело нехитрое забыть Крылову. Все равно с ней ничего не могло быть изначально. Поигрались и хватит.
Уходя, я нервно захлопываю дверь квартиры. Грохот разносится по подъезду. Непроизвольно вздрагиваю. И последняя мысль для успокоения: как хорошо уметь все забывать.
* * *
Начинается ночью.
Я просыпаюсь от странного шума. За окном щелкает, словно к стеклу прилип сверчок. И это на шестом этаже. Приподнимаюсь на локтях и вслушиваюсь.
Дверь тихо приоткрывается, и к окну на цыпочках крадется Ян. Его глаза светятся оранжевым. Он прикладывает палец к губам «молчи», а сам притаивается около штор.
Ледяной холод забирается под одежду и меня подкидывает страшная догадка. Марк. Но кольцо не жжется, вообще никаких ощущений. Что происходит?
— Вика, уходи. Бери Лизу, и убегайте, — шепчет мужчина, глядя в щель между портьерами.
Синий лунный свет бродит по его утонченному лицу. Замечаю, как спутаны и смяты его волосы. Он даже симпатичней с такой небрежностью, а эти фонари-глаза кажутся сном. Может я сплю? Сплю все время с самой аварии. Вот бы очнуться в маршрутке и оказаться как раз за миг до выхода. Там ждет меня прослушивание, и я бы выложилась на двести процентов лишь бы победить. А сейчас хочется смеяться, так как мюзикл «Танец мотылька» стал для меня точкой невозврата.
Щелканье прекращается.
Ян пятится. Хватая меня за талию, выскакивает в коридор. Я успеваю только вскрикнуть. Через секунду понимаю, что хорошо приложилась рукой о косяк. За спиной мужчины гремит взрыв, и стена комнаты разлетается на кусочки, присыпая нас обломками кирпича. Ян прижимает меня к себе так сильно, что я не могу дышать. По плечу расплывается что-то горячее. В темноте не могу понять, что именно. Но я вроде цела: кроме руки ничего не болит. Меня разрывает кашель из-за пыли. Я делаю два коротких вдоха-выдоха.
— Ян, ты в порядке? — аккуратно шепчу и пытаюсь приподнять мага, чтобы хоть немного высвободится. Гудит в голове, будто в квартиру влетел рой шершней.
— Вика, Ян, — Лиза пробирается через завалы. Вижу ее светящиеся голубым глаза.
— Я порядке, — отзываюсь и добавляю: — Ян, не отвечает…
Подруга оказывается около нас. Помогает мне выбраться и приникает к брату.
— Ян, нельзя так… — она всхлипывает.
Мужчина резко вдыхает с хлопком. Лиза тут же подтягивает его к себе. Ее светильники-глаза освещают окровавленное лицо брата. Я без сил опираюсь спиной на обломки стены, но новое щелканье заставляет меня содрогнуться.
— Лиза, опять… — шепчу и подползаю к ним, хватая Яна за руку. — Что мне сделать? Как помочь?
Мужчина бросает на меня немигающий горький взгляд. Замечаю, как меняются его глаза с карего на алый цвет.
— Вика, тебе нужно уходить, — полуплача шепчет Лиза. Она вытирает лицо от пыли и слез, размазывая по щеке кровь брата.
— Нет. Как это? Я не могу. Я вас не брошу.
Ян заходится кашлем. Его выкручивает набок. Отхаркивается на ковровую дорожку, а затем тянет Лизу за шиворот и почти неслышно говорит:
— Ты должна сделать это!
Лиза мотает головой, что-то шепчет, причитает и снова мотает. Маг выдавливает:
— Это нужно сделать!
— Ты всегда так: не можешь подумать о себе и обо мне. Ты думаешь только о синдикате. Ты и тогда так говорил. Спасал большинство, наплевав на слабого мага. Зачем спасать новичка? Да? Зачем? Даже, если он любимый твоей сестры! Ненавижу тебя за это, — Лиза подолом халата вытирает лицо брата, затем выбрасывает руки вперед, и невесомая река синего цвета скользит по плечам мужчины.