— Ты тоже ее видела?
— Да!
Одна и та же ненужная мысль мелькнула в их головах в одно и то же мгновение. И Грета грустно высказала ее вслух:
— Это единственная полоска, которую мы можем видеть вместе.
Ансельмо притормозил:
— Мы приехали.
Они стояли перед мастерской. Там, где все началось.
— Не понимаю, — сказала Грета, сбитая с толку. — Это и есть то место, которого я никогда не видела?
Ансельмо повернулся спиной к звездам и ветру, чтобы смотреть только на нее.
— Нет, — сказал он, достал из кармана ключи и открыл дверь.
Они прошли мимо велосипедов в большой комнате, направляясь к маленькому дворику за задней стеной дома. Другим ключом, поменьше, Ансельмо открыл замок на металлической двери, которую Грета никогда раньше не видела. За дверью находился склад недоставленных сообщений. Она была в этом месте впервые, но Эмма и Лючия, когда-то тайком пробравшиеся в секретную комнату, описали все довольно точно.
Ансельмо толкнул дверь:
— Это здесь.
Он зажег свет, и высокие стены, исполосованные полками, празднично засияли разноцветными пакетами и посылками. На каждой полке было написано имя ветра. Все именно так, как она себе представляла.
— Ты можешь сделать для меня одну вещь? — спросил Ансельмо.
Все что хочешь.
— Что именно?
— Выбери что-нибудь из этого.
Грета медленно подошла к утерянным вещам. Села на колени и взяла черно-белую открытку. Горы, залитые солнцем: маленькие каменные домики карабкаются вверх, опираясь друг на друга.
— Теперь сожми ее в руках и закрой глаза.
Она не понимала, какой в этом смысл, но сделала все, как он сказал. Под пальцами — чуть влажная бумага, под веками — кромешная тьма.
— Дыши и смотри в темноту.
Грета сосредоточилась на его голосе и на тишине, царившей в тайной комнате. В темноте начали кружиться завитки, похожие на клубы дыма почти потухшего пожара. Потом ленты густого тумана обрели форму, нарисовав в темноте три четких знака. Три числа. Грега недоверчиво раскрыла глаза.
— Что ты увидела?
Она назвала Ансельмо три цифры. И увидела, как все звезды Вселенной засияли в его глазах и превратились в слезы.
— Я знал. Я знал. Это ты.
Он обхватил ее голову руками и поцеловал в лоб:
— Я нашел тебя.
— Я… что происходит, Ансельмо?
— Когда консьержка в доме твоего отца узнала шарф, я подумал, что что-то меняется. Было ясно, что я в тот самый момент должен был быть там, чтобы она могла видеть это сообщение. Но я приехал туда, не следуя за полоской. Я приехал за тобой.
Он немного помолчал. Грета продолжала смотреть на него, все еще не улавливая траекторию его мысли.
— Потом твой отец сказал… помнишь… когда мы вручили ему шарф?
— Что это чудесное совпадение.
— Да. И потом, на пароме, ты в дневнике написала те слова…
Грета по-прежнему ничего не понимала. А лицо Ансельмо засияло новым светом. Светом надежды.
— Не понимаешь?
— Нет.
— «Я знаю только, что в сердце каждого из нас вписано счастливое слово. Оно упрятано далеко, как драгоценность. Его редко можно увидеть. Оно показывается, только когда приходит его время. Я могу узнать этот момент. Я могу ждать его», — процитировал Ансельмо слова, которые Грета записала в его дневнике.
Он перечитывал их с тех пор несколько раз, надеясь, что это правда. И сейчас понял, что надеялся не зря.
— С тех пор как я выбрал небо, я снова начал видеть светящиеся полосы, но я не мог видеть цифры. А без них невозможно вручать сообщения, они нужны, чтобы понять, когда настает совершенное мгновение. До встречи с тобой я закрывал глаза и видел три цифры. Но с тех пор как я встретил тебя, я закрываю глаза и вижу только твое лицо. Я могу читать небо. Но только ты можешь знать, когда придет время.
— Но я… я ведь не ангел.
— Я тоже не ангел, Грета.
— Тогда кто ты?
— Посланник. Я живу между небом и землей и поэтому могу читать ветер. Письмо твоего отца, шарф, твой волк. Это все вздохи, которыми ветер пишет историю каждого из нас. Небо дышит вместе с нами, оно привело нас сюда. И вот мы здесь. Вместе. Ты и я.