– Эй! – подушка угодила Веронике прямо лицо.
– Да ладно тебе! – рассмеялась Маргарет, снимая с волос заколку и давая своим белокурым локонам свободно упасть на плечи. – Хочешь немного вина перед обедом?
Маргарет вскочила с кровати и подбежала к шкафу, затем открыла одну из створок и зарылась в его глубине.
– Вот! – с гордостью продемонстрировала она Веронике, извлеченную из недр шкафа бутылку красного вина, закупоренную пробкой. – Стащила на кухне месяц назад. Все ждала подходящего случая.
Хитрые голубые глаза Маргарет светились дьявольским огоньком. В этот момент Вероника отметила про себя, что у ее соседки очень красивая улыбка, глядя на которую невольно поднималось настроение.
– За дружбу! – Маргарет выдернула пробку, отхлебнула прямо из горла бутылки и протянула ее Веронике.
Немного помявшись, девушка приняла бутылку из рук соседки и, произнеся: «За дружбу!», тоже сделала глоток.
– Теперь я уверена: мы с тобой точно подружимся. Продолжим вечером, – рассмеялась Маргарет и похлопала Веронику по плечу. – О! Уже без пяти час, нам пора в обеденный зал.
Маргарет вырвала из рук подруги бутылку и снова юркнула с ней в шкаф, а потом схватила Веронику за руку и потащила вон из комнаты.
Всего через пару минут девушки уже сидели за длинным дубовым столом, покрытым льняной белой скатертью и сервированным по всем правилам.
Пока Маргарет махала рукой только что вошедшей в зал Синтии, чтобы та нашла их, Вероника осматривала помещение и присутствующих в нем людей.
Всего в обеденном зале располагалось три стола. За одним сидели девушки, за другим юноши, чуть поодаль размещался стол преподавателей, во главе которого величественно восседала миссис Гилбрейт с безупречно прямой осанкой.
Из высоких витражных окон, обрамленных тяжелыми бархатными шторами, пробивался яркий солнечных свет, которого хватало для освещения всего обеденного зала. На стенах висели крепления для факелов, видимо, оставшиеся еще со времен, когда замок принадлежал ордену тамплиеров. В каждом углу и на постаментах, расставленных по периметру, размещались горгульи, что придавало помещению особый колорит.
Когда Вероника оглядывала студентов, ее внимание неожиданно остановилось на молодом человеке, которого она уже видела сегодня днем. Тогда он нес на руках раненную Сару. На вид ему было лет шестнадцать, темные густые волосы, четко очерченные скулы, уверенный взгляд карих глаз, тонкие длинные пальцы…
Словно почувствовав взгляд Вероники, парень повернулся в ее сторону и пристально посмотрел на девушку. Вероника быстро отвела взгляд, она чувствовала, как ее щеки наливаются румянцем.
– Даже не думай, – предупредила ее Маргарет, от цепкого внимания которой не укрылось поведение подруги. – Это Гарри Гилбрейт. Сын директрисы. Редкостный говнюк.
– Что? Я не… – запротестовала Вероника, но все сильнее краснеющие щеки выдавали ее с головой. – Я случайно.
– Вот такой позиции и придерживайся. Даже думать забудь об этом. Ничего кроме проблем и испорченной репутации тебе это не принесет, – безапелляционным тоном заявила Маргарет. – Видишь, ту девушку в очках?
Вероника проследила за взглядом Маргарет и кивнула.
– Линда Купер. Она не всегда выглядела так паршиво. Но после расставания с Гарри у нее крыша поехала. Скорее даже, после того, как она поняла, что никакого расставания и не было. Только Линда воспринимала их роман серьезно. Гарри, как оказалось, так не считал. Но к тому времени об их связи уже знал весь пансион.
Вероника хотела что-то ответить, но Маргарет не дала ей сказать, перебив:
– Это не все. Теперь посмотри прямо, там сидит Сильвия Грин, у нее желтый ободок. Гарри поспорил с друзьями, что получит ее за неделю. Не знаю, что он ей такого наплел, но спор он выиграл. После того, как у них все произошло, и Сильвия обо всем узнала, она не выходила из комнаты почти неделю. Ее лицо настолько опухло от слез, что она стала похожа на портового пьянчугу.