Направив фонарь прямо вглубь, я стала разглядывать каждый закуток, который был бы отсюда проглядываемым. Но если кто-то присел за место кассира или продавца, то, конечно, ничего мне не будет видно… луч от моего фонарика преградила тень, и я чуть не взвизгнула, отлетев от витрины. Захлопнув рот, я отвела фонарь в сторону, потому что нечто большое, черное и бесформенное забралось с той стороны между экспонатами ювелирного. Лишь по истечении нескольких мгновений, я смогла осознать, что это некто, запрятанный с головы до ног в тяжелый, цвета воронового крыла плащ с капюшоном. Рука в кожаной черной перчатке высунулась из-под него и помахала мне. Сглотнув слюну, я ждала развития событий, не веря, что это происходит на самом деле. Что за фантасмагория? Невидимое в укрытии капюшона лицо подвинулось к стеклу, разделявшему нас, и вырвавшееся теплое дыхание заставило запотеть круглый участок напротив моего взора. Указательный палец, оставшийся не зажатым, ткнул в этот кружок дважды, обозначив две точки, после чего быстрым взмахом вывел перевернутую дугу под ними. Отвлеченным сознанием я смогла понять, что это глупый и довольный смайлик. Остервенело подняв взгляд, я стала свидетельницей того, как два самых роскошных ожерелья покинули среду своего обитания и скрылись под полами плаща этой глумящейся надо мной нечисти. Которая тут же соскочила с витрины в темноту, оставив мне лишь дурацкую улыбку на стекле. Крикнув и ударив по нему, я вынуждена была отступить и побежать к входу. Только что, прямо передо мной, обокрали ювелирный, дав понять, что сделали это шутя и смеясь. Дверь была заперта и над ней тоже горела включенная сигнализация. Если через неё не проходили, то как? Что происходит, гром раздери эту ночь!
Вспомнив, что бывают ещё и запасные выходы, я понеслась обегать здание, но едва вылетела из-за угла, как под моими ногами с грохотом детской бомбочки озарила пространство вспышка, из которой стал распространяться едкий и застилающий всё дым. Уходя от него, но продолжая преследовать вора, я лишь запуталась в сизой пелене до предела. Заслезившиеся глаза закрылись и я, закашлявшись, пошла на попятную, избавляясь от дымовой завесы. Когда зрение восстановилось, и я подняла лицо, то вокруг уже ничего не было: ни дыма, ни причин его возникновения, ни грабителя, ни его следов и даже ни тени. А была ли сама кража? Обогнув здание обратно, я уставилась на оголенные без украшений бюсты. Всё же было.
Сорвавшись и, уже не оглядываясь и не обращая ни на что внимания, я перебежала дорогу, сквозь аллею, вторую дорогу, влетела в переулок, с которого всё началось, и в мгновение ока очутилась рядом со своей машиной, где лежала рация внутренней связи. Открыв дверцу, я плюхнулась на водительское сиденье и посмотрела на Чонопа, своего напарника, который стал работать совсем недавно, фактически проходя практику полицейской службы. Он ещё учился в академии, но за недостаточностью кадров его взяли «новобранцем». И я должна была за ним приглядывать.
- Вызывай подкрепление, - приходя в себя после усиленного бега, в приказном порядке отчеканила я. – только что ограблен ювелирный.
Никогда бы не подумала, что когда-нибудь окажусь на месте свидетеля преступления, поэтому не знала, как себя вести, давая показания нашему следователю. Мало того, что выдала подробный рапорт о дежурстве, так ещё и по другим инстанциям пошаталась. И если разъезжая по своему району я чувствовала себя в своей тарелке и спокойно переносила ночь без сна, то в кабинетах меня начало срубать, и я никак не могла дождаться, когда же всё закончится. Следить за порядком в городе Чоноп остался один, а я, вынужденная показывать детективам там, где произошло преступление всё, что они просили и всё, что я могла воссоздать в памяти, оставила своё любимое занятие – охранять спящих граждан – на три часа раньше положенного.
Под конец я не стала включать свой компьютер, чтобы послать отчет электронным образом начальнику и, вместо этого, набросанный от руки, понесла его в живом бумажном виде, ещё свеженький. Пусть его секретарша потом заносит всё в базу данных. Тётеньке скоро пятьдесят и полезно перебирать пальцами почаще, чтобы не было застоя жидкости в суставах и какой-нибудь там подагры. Правда, её не было среди ночи на месте, но зато работенки на завтра привалит. Ведь шеф тут был. Я вообще не знаю времени, когда его бы тут не было. Отчаянный трудоголик. Когда у меня дежурство – он тут, когда у других дежурство – он всё равно тут. И не жалко ему проживать все годы на этом пыльном крутящемся полустуле, полукресле? Частью я могла его понять, потому что сама в силах с головой погрузиться в крейсирование по Сеулу, хлебом не корми. Но ведь эта профессия куда более интригующая и разнообразная, чем его. Он уже почти три года как занимает эту должность и больше не патрулирует – не по статусу.
Я постучала о дверной косяк и вошла после разрешения. Майор Ли поднял глаза и указал мне на стул напротив.
- Нет, спасибо, я только отдать документы и пойду, – небрежно положила я листки на край его стола и они чуть не упали. Поймав их, я положила поровнее.
- Я надеялся, что ты мне расскажешь что-нибудь об этом деле. Послушал о нем, что говорили детективы, и просто не верится, что всё так и было.
- Если бы я не видела собственными глазами, я бы сама не поверила, – Ли Джун выжидающе смотрел на меня, не отпуская, и мне ничего не оставалось, как всё-таки приземлиться и подвинуться поближе.
- Мэя, ты понимаешь, что ты пока что эксклюзивный экземпляр, который видел хоть одно из серии этих необъяснимых ограблений? Теперь хотя бы можно представлять, как это делается и кем.
- Не стала бы утверждать, что имею твердое представление о произошедшем. – За последние три месяца было обчищено несколько ювелирных и два загородных особняка богатеев. Нельзя было утверждать, что одно и другое взаимосвязано, но и отрицать такой возможности нельзя. Общее между всеми делами было: отсутствие улик, отсутствие взлома, отсутствие свидетелей и отсутствие подозреваемых. Можно было бы даже отрицать наличие преступления, если бы не пропажи ценностей, о которых заявляли. Полиция уже подумывала, что некоторые владельцы сочиняют, чтобы получать страховки или компенсации, но вот, сегодня я вляпалась, получив некий конец нити клубка, требующий, чтоб его распутали.
- Кто же это был и как он это сделал? – задал мне вопрос Джун (в мыслях я имела право просто на имя, он ведь и старше меня был всего лет на шесть-семь, от силы), которым я задавалась сама.
- Я уже пыталась описать это хоть как-то… - устало вздохнув, я развела руками. – Если пытаться выглядеть здравомыслящей, а не сумасшедшей, то лучше всего назвать грабителя тенью.
- Тенью? – удивленно переспросил Джун.
- Да, тенью. Это кто-то, кто не имеет конкретных очертаний и пола. Хотя по росту, мне кажется, оно, он или она выше меня. Если же не стесняться и говорить, как есть, не боясь, что меня сочтут за ненормальную, то это был один из всадников Апокалипсиса. Плотный черный плащ, ни лица, ни фигуры… хотя рука… руку я видела! Ту, что нарисовала смайлик. – нелепо уточнила я. Над этим эпизодом уже забавлялся весь отдел.