Зарек попытался подняться на ноги, но тело ему больше не повиновалось.
Кажется, в нем не осталось ни единой клеточки, не парализованной болью.
Всю свою сверхъестественную силу Зарек тратил на то, чтобы не дать снегоходу остановиться или сбиться с пути.
Он остался безоружен. Не говоря уже о том, что даже не видел своего врага.
Удары сыпались на него со всех сторон.
Совсем как в далекие дни смертной жизни.
Зарек расхохотался.
Что тебя так насмешило?
Зарек лежал в снегу, истекая кровью, но смеялся так, что не мог остановиться.
Ты. Я. Вся эта гребаная жизнь.
Танат злобно пнул его ногой в бок.
Ты ненормальный!
Да, конечно. Но еще он очень устал. Слишком устал, чтобы встать. Чтобы сражаться дальше.
Зарек подумал об Астрид.
Сражаться ради нее...
Впервые у него появилось что-то такое, ради чего стоит жить. Стоит оторвать задницу от снега и продолжать бой.
Зажмурившись, он попытался собрать те немногие силы, что у него еще остались.
Над головой у него послышался шорох: Танат извлекал из ножен свой кинжал.
«Зарек...»
Голос Эша у него в мозгу!
А в следующий миг Зарек изумленно заморгал, к нему вернулось зрение!
Что за черт?
На левой руке сверкнули пять серебряных когтей.
Зарек, ухмыльнувшись, сжал руку в кулак. Пять смертоносных лезвий впились ему в ладонь.
Эш всегда хорошо его знал. Слишком хорошо.
«У любого создания Артемиды есть слабое место, — прошептал у него в голове Эш. — У Таната между лопатками знак полумесяца. Ударь туда — и он умрет».
Зарек медленно поднялся на ноги.
Танат удивленно поднял бровь.
Оказывается, у тебя еще остался боевой дух?
Иди сюда, сволочь! — прохрипел Зарек. — Попляши с дьяволом!
Он сделал выпад, но Танат уклонился.
Похоже, Эш вернул ему не только зрение и когти. С каждым мгновением Зарек становился сильнее. В нем бурлила такая мощь, какой он никогда прежде не ощущал.
Он глубоко вздохнул, и боль, переполнявшая его, исчезла.
Танат с размаху ударил его по лицу.
Зарек расхохотался. Он ощутил боль, но лишь на одно мгновение. Даже моргнуть не успел.
Танат побледнел.
Боишься? Правильно! — Мощным ударом Зарек опрокинул его на снег. — Не нравится, что ты здесь не самый крутой, а?
Он схватил Таната, поднял в воздух и с размаху швырнул наземь.
Танат перекатился на живот, попытался подняться. Снова упал.
Зарек неторопливо подошел к нему.
Пора заканчивать.
Придавив Таната ногой, он разорвал на нем куртку и рубашку.
Вот и полумесяц. Эш не солгал.
Можешь убить меня, Охотник, — прохрипел Танат, — но это ничего не изменит. Ты заслужил смерть за убийство Дирки! Она не сделала ничего дурного, а ты зарубил ее, как мясник на бойне!
Зарек остановился.
Дирки?
Ты ее даже не помнишь?! — В ярости, напрягшись всем телом, Танат попытался изогнуться так, чтобы взглянуть ему в лицо. — Ей было всего двадцать лет!
Перед глазами Зарека замелькали картины прошлого, показанные ему Сими...
Вот и она — золотоволосая женщина, которую предыдущий Танат насадил на его меч.
Она была твоей...
Она была моей женой, ублюдок!
Зарек посмотрел на полумесяц — уязвимое место на спине Таната.
И вдруг понял, что не может его убить.
Это несправедливо. Они оба — товарищи по несчастью, жертвы грязных игр Артемиды. И что же, он убьет Таната за то, что тот жаждет справедливой мести?
Слишком хорошо Зарек понимал, как это тяжело: желать отомстить, но не сметь этого сделать. Сам он за возможность отомстить продал душу. Можно ли карать Таната за то же самое? За спиной у него послышался рев снегохода.
Зареку не нужно было оборачиваться. Он знал: это Астрид. Видимо, как только он перестал телекинетически управлять машиной, она повернула назад.
Силой, данной ему Эшем, Зарек пригвоздил Таната к земле.
Даймон выл, рычал и грыз землю. Требовал свободы — или смерти.
Все это было очень понятно Зареку. Много ночей он провел без сна, моля богов о том же.
Прикончить Таната было бы, пожалуй, милосердно. Но это не его работа.
Он — Темный Охотник, а Танат...
Пусть с ним разбирается Ашерон.
Астрид остановила снегоход и бросилась к нему.
Глаза ее теперь были ярко-голубыми, как небо или южное море.
Ты его обезвредил?
Зарек кивнул.
Астрид бросилась к нему в объятия. Зарек пошатнулся.
Осторожнее, принцесса! Я держусь на одной силе воли.
Астрид взглянула на Таната, тот бился в своих невидимых цепях, проклиная их обоих.
Почему ты его не убил?
Это не входит в мои обязанности. Да и надоело мне быть цепным псом Артемиды. Пусть рыжая стерва сама разбирается со своими проблемами.
Астрид побледнела.
Зарек, ты не можешь бросить службу! Артемида тебя уничтожит!
Зарек мрачно усмехнулся.
Пусть попробует. Я как раз в настроении подраться. — Он фыркнул. — А впрочем, драться я всегда готов.
При этих словах Астрид затаила дыхание. В них ей почудилась надежда.
А что же будет с нами? — спросила она.
В первый раз она увидела на его лице тоску.
Принцесса, нет никаких «нас». И никогда не было.
Астрид открыла рот, но возразить не успела: перед ними неторопливо материализовались ее мать и Саша, на сей раз в человеческом облике.
Ты, мамочка, немного запоздала, — с упреком сообщила ей Астрид.
Вини своих сестер. Атти сказала, чтобы я не вмешивалась. Как только она разрешила, я стремглав бросилась сюда.
Саша скривил губы при виде Зарека. Тот ответил ему не менее «нежным» взглядом.
Извини, Тузик, собачьего печенья я с собой не захватил.
Чтоб ты сдох! — процедил Саша.
Похоже, наши чувства взаимны, — ухмыльнулся Зарек.
Не обращая на них внимания, Фемида обратилась к Астрид:
Дочь моя, ты вынесла приговор?
Да. Зарек невиновен. — Она указала на корчащегося в снегу Таната. — Вот доказательство его невиновности — и его человечности.
Где-то в отдалении раздался и смолк пронзительный гневный визг.
Это что за чертовщина? — поинтересовался Зарек.
Артемида, — ответили хором Астрид, ее мать и Саша.
Не хотела бы я сейчас оказаться на месте Ашерона, — вздохнула Фемида.
Почему? — спросил Зарек.
Сердить богиню — себе дороже, — объяснил Саша. — Ты сорвался с крючка, и теперь она выместит злобу на нем.
Зареку стало не по себе. Вспомнилось, как он нарушал приказы Ашерона в прошлом, что говорил ему тогда Эш... да, похоже, атлантийцу приходилось расплачиваться за его грехи.
Это серьезно?
Все трое молчали, — но их лица подсказали Зареку ответ.
Зарек поморщился, вспомнив, как Эш много раз просил не подставлять его. И как Зарек неизменно посылал его ко всем чертям.
Саша двинулся к Танату.
А с ним что будет? — спросил Зарек.
Фемида пожала плечами:
Решать Артемиде. Он принадлежит ей.
Наверное, все-таки надо было его убить, — вздохнул Зарек.
Астрид рукавом отерла кровь с его лица.
Нет, — проговорила ее мать. — Ты спас Сими и мою дочь, а еще и пощадил Таната. Поэтому, хоть моя дочь и нарушила обет беспристрастия, — я принимаю ее приговор.
Астрид улыбнулась ему. Но Зарек не радовался своему избавлению.
Пойдем, Астрид, — позвала ее мать. — Нам пора домой.
Эти слова вонзились в сердце Зарека, как острый нож. Он не мог оторвать глаз от Астрид.
Отпустить ее...
Да, придется отпустить.
И все же каждая клеточка его тела требовала схватить Астрид за руку, прижать к себе и никуда не отпускать!
Хочешь что-то сказать, Охотник? — спросила ее мать.
Он и хотел бы, — да не доверял своему голосу.
Всю свою жизнь Зарек был сильным. Будет сильным и впредь. Он не станет привязывать Астрид к себе. Она этого не заслуживает.
«Порой звезды падают на землю».
Снова голос Ашерона в мозгу. Верно, порой звезды падают на землю. В земную грязь. Тускнеют, меркнут... сами становятся грязью.