Находка
" В этом мире нет ни счастья, ни несчастья, то и другое постигается лишь в сравнении". Сидящий за рулем "бмв" молодой, лет тридцати пяти, коротко стриженный парень решительно схлопнул потрепанный том. Сверкнуло тиснение "граф монте кристо", тень легкой полуулыбки скользнула по грубой, подернутой легкой дневной щетиной физиономии. Свет в машине погас. Дверь с щелчком отворилась, Мужчина шагнул в полуночную летнюю тьму. Высокий под метр восемьдесят. В белоснежной рубахе. Ткань брюк моментально сложилась в две острые, длинные стрелки хлопчатобумажных клинков. Водитель довольно ощерившись, как сытый хищник, пружинисто потянулся, два поздних авто порвав в клочья безмолвие ночи промчались кометами мимо, мужчина взглянул на пробитую заднюю шину и поднял багажник. Докатка, домкрат, все на месте и все бесполезно, а все потому, что балонник похож на гнилой кривой стартер с разбитой башкой. А ведь машина ухоженная. Да и хозяин не выглядит белоручкой. Несостыковка. Негромко запела свирель, тихо брякнули гусли, водитель достал из кармана изящный, покрытый стальными накладками кожанный, черный прямоугольник. Экран озарил волевое лицо, одновременно высвечивая фотографию абонента, курносого лет тридцати, светловолосого парня подписанного как "Серега чуваш" и слегка искривленный с ухоженным ноктем палец проехал по сенсору. -Алло- Слегка нараспев промурлыкал водитель. - Ну, что Лексеич, куда ты пропал - затараторил на том конце не совсем трезвый голос.-Мы уже заждались. Именинница пъяная в зюзю. Такой подарок, а ты черт знает где. Когда уже будешь? - Форс мажор-невозмутимо пропел собеседник- Колесо проколол, причем рядом с шиномонтажем. - Ну и чего не делаешь? -Закрыт. Как назло.До 8 утра. -Вот козлы. Сами же чай гвоздей накидали, а теперь еще и отдыхать вздумали. -Взвился бухой собеседник.- А что с докаткой? Или вам москвичам ручки пачкать уже не по чину? - Балонника нет - усмехнулся не зло Лексеич.- А машины, как сам понимаешь в такое время не тормозят. -Сжечь их упырей надо-кипел оппонент- Что теперь делать будешь? Учти. Самогона почти не осталось. -Да,-усмехнулся одними губами водитель- Это сейчас основная проблема. Тут пластик на крышке багажника отошел и скрипит, да и одна лампа подсветки номера перегорела. Неудобно как-то такую машину дарить. Пока время есть, думаю поковыряюсь маленько.Салон заодно протру. Так что гуляйте. К обеду приеду. Заодно и опохмелиться куплю. День рожденья то все равно только завтра. -Так куда же без репетиции то-хохотнул собеседник-в америке вон даже свадьбы репетируют. - Надо на лучших равняться- усмехнулся Лексеич. - Да ладно Алекс, не начинай. Короче покедова-заторопился Серега-Если помощь понадобиться, звони. Я на связи. Телефон замолчал. На экране большими цифрами высветились нули. Ровно полночь. Саморезы подались легко, а вот клипсы упорствовали. Обломив пару штук Алекс выдохнул. Немецкий пластмасс наконец-то капитулировал. Что-то неясное выскользнуло из под обшивки, глухой стук о землю, взгляд водителя хищно метнулся во тьму. У ног, в свете фар, пролетающего автомобиля, отчетливо выступил черный прямоугольник, Лексеич задумчиво поднял прохладный пластмасс, рев машины ударил по перепонкам, опять все погрязло во тьме, рокот истово таял вдали, но водитель уже твердо знал, что сжимает в руке. Диктофон! Повертев аппарат, Алекс вновь сел в авто. Когда то и у него был подобный. Китайский. Дешевенький. Цифровой. Тоже "Олимпус". Кстати весьма неплохой. Привычно большим пальцем выдвинул штекер, тот аппарат мог работать как флешка, наверно и этот такой же. Устройство в притирочку втиснулось в порт. Магнитола слегка призадумалась, видно немецкая фрау, оказалась чрезмерно нежна для чумазого азиата. Но нет. Экран вспыхнул цифрами, самовольно ожили динамики, треск помех полоснул по ушам. Приятный, мужской баритональный тенор слегка нараспев произнес: " Пятница 10 июня. Девять часов утра. Чебоксары". Водитель напрягся. На заднем фоне скрипнула дверь, оглушительно зашебуршала одежда, видать диктофон спешно прятали от посторонних глаз, Лексеич слегка приумерил динамикам прыть и удобное кресло охотно приняло в объятья хозяина. -Забавно- пробормотал Лексеич.- Я из Чувашии, купил машину, в Москве, за семьсот километров, а в ней диктофон мужичка как-то связанного со столицей Чувашии. Диктофон снова ожил. "Протиснувшись в узкую щель в заборе и, попав в подворотню, я по инерции сделал еще пару шагов, и не совсем еще понимая, что происходит, инстинктивно, на уровне подсознания, понял - влип. Сердце испуганно екнуло, защемило, к горлу подкатил тошнотворный ком, в душу ворвалась тоска, но вот зато в голове, наступило небывалое просветление. Все пустяшные, доселе роившиеся, словно мухи над выгребной ямой мысли мгновенно рассеялись, мозг облегченно вздохнул, и я принялся анализировать увиденное со скоростью света. Хотя в принципе анализировать было нечего. Нужно было просто бежать. В глухой подворотне, куда не выходят окна жилых домов, а прохожие забредают лишь справить нужду или выбросить отходы жизнедеятельности, или как я - желая сократить дорогу, возле мусорных бачков стоит черный, блестящий «хаммер». Явление в наше время само по себе конечно не новое, как впрочем, и наличие рядом с ним двух крупных, под метр девяносто, облаченных в одинаковые черные костюмчики мужиков, но вот то, что они вытаскивают из чрева автомобиля, уже анахронизм и наводит на размышления. Сейчас же не девяностые, попытался, было, я себя успокоить, людей уже так не возят, но очертания целлофанового свертка упрямо твердили обратное, впрочем, как и глаза уставившихся на меня «трудяг». Холодные, серые, словно пасмурное осеннее небо они просто не в состоянии были излучать теплоту. Да и лица, холеные, наглые, со свернутыми носами отнюдь не являли собой образец добродетели. Одним словом, встречаться с подобными типами, да еще и в подобном месте мне всегда хотелось меньше всего. Но отступать оказалось поздно. Отпущенный сверток, шурша целлофаном, упал на бетон, из недр раздался едва слышный всхлип, руки бандитов, как я их про себя окрестил, нырнули за пазуху. За оружием, пронеслось в голове, сейчас будут стрелять. - Милиция! - раздался неизвестно откуда многократно усиленный аркой спасительный вопль - Всем лежать мордой в пол. Хлопнул выстрел. Я послушно свалился на грязный бетон и принялся со злорадным страхом подглядывать за бандитами. Сволочи хоть и растерялись, но следовать приказам милиционеров, отчего-то не торопились. Я мысленно выматерил нерасторопность последних и судорожно сжал кулаки. Чего гады медлят? Раздался повторный, усиленный аркой хлопок. Рука моя дернулась. Я ожидая увидеть кровавую рану со страхом метнул взгляд на кисть, и с тоской осознал, что подмоги не будет. Оказывается, ору и стреляю я сам. Причем из самого обычного, хоть и сделанного под «Макарова», но газового пистолета, разрешение, на ношение которого лежит во внутреннем кармане. Оружие лоха против лохов, печально вынес я, запоздалый вердикт и в то же мгновение меня накрыло облако слезоточивого газа. Капут, неизвестно с чего, видимо с перепугу, всплыло внезапно немецкое слово и, я не пытаясь сдержать разом хлынувших слез, надавил на курок. И еще, и еще. Подыхать так с музыкой. Когда пистолет перестал трепыхаться, а вместо грохота сухо защелкал металл, затворная задержка почему-то не сработала, я не пробуя даже открыть, плотно сжатые веки и каждую секунду ожидая удара, на ощупь двинулся в сторону щели. Легкие разрывались от боли, лицо горело, сознание на грани провала, а выражение полцарства за коня перефразировалось в жизнь за глоток свежего воздуха. Но вот и спасительное отверстие. Я отбежал на несколько метров, колени подкосились, утренний завтрак перекочевал на траву, и я целиком отдался на растерзание кашлю. На бандитов мне было плевать. Газовое похмелье, не в пример алкогольному наступало долго и очень мучительно а, наступив, принесло только новую порцию боли и страха. В голове сразу всплыли бандиты, злосчастный сверток, оказавшийся на поверку бесполезным "макарыч", собственная беспомощность и вообще все житейские неурядицы. Захотелось сесть и заплакать, не от слезоточивого газа, нет, а просто как маленькому ребенку. Чтобы как в детстве, вместе со слезами ушли все несчастья и обиды. И чтобы подошел кто-то взрослый и сильный и пожалел бы и защитил бы от этого жестокого несправедливого мира. Но нет. У меня этого не было даже в детстве а, следовательно, неоткуда этому взяться и сейчас. А стало быть, как бы мне не было жалко себя нужно в миллионный, а может и в миллиардный раз стиснуть зубы и, поднявшись с земли снова идти вперед. Куда и зачем я не знал, не в данном случае нет, а вообще по жизни. Но зато я знал твердо одно, раз мне дарована эта жизнь, я должен прожить ее до конца. И еще. Не знаю уж что это, завышенная самооценка, мания величия или просто больная фантазия неудачника, но мне отчего-то всегда казалось, даже не казалось, а я твердо знаю, что предназначен для чего-то большего, может даже великого, но уж никак не для охраны зэков". Водитель подался вперед, как гончая вставшая в стойку и ткнул в кнопку "пауза". Судя по автопортрету, парнишка лошок. И скорее всего уже дохлый. А иначе откуда в машине его диктофон? Да еще за обшивкой в багажнике. Не забыл же он его в самом деле? Лексеич неспешно достал документы. Лампа вспых