ия в голосе прорычал я, больше обращаясь к Вадиму, чем к милой и окончательно успокоившись, незаметно поцеловал все еще прижатые к губам пальцы.- Глядишь до меня и дойдет. - Какие мы грозные - ехидненько протянул Вадим - Видали мы таких, и не раз. -Да уж, пришлось повозить - неожиданно поддакнул ему в такт водитель - Только вот назад почему-то все тихие возвращались. - Хватит - вдруг взвилась Марина и нежная ручка на удивление сильно сдавила мое запястье.- Сейчас не тот случай. Смех прекратился как по мановению волшебной палочки. Артем испуганно вытянулся, прибавил газу и сосредоточился на дороге. Вадим вскинул брови, лоб избороздили морщины, а на лице проступили обида и недоумение. Я удивленно уставился на Марину. Очаровательное юное создание негодовало. Правда как-то иначе чем в магазине. На смену уверенной в своей правоте валькирии явилась рассерженная и одновременно смущенная девочка. Щеки предательски розовеют, на лбу испарина, а прекрасные очи поблескивают от подступающих слез. - Чего к человеку пристали - набросилась она на Вадима. - Он совершенно ничего не знает о нашей семье. Понятно? Машина вильнула. - Совсем ничего? - Вадим посмотрел на меня с недоверием и любопытством. Я невольно насторожился. Тайны я не люблю. - Да - как отрезала девушка. - Думаешь невозможно? - Я этого не говорил - смутился Вадим и поспешно скрылся за спинкой сиденья. Марина повернулась ко мне и заискивающе заглянула в глаза. - Ты только не обижайся - заворковала любимая. - Я же хотела тебе все рассказать. Ты сам запретил. Я угрюмо кивнул. Крыть нечем. Назвался груздем, полезай в кузовок. «А ведь зарекался же поступать благородно» - мысленно упрекнул я себя. - «Ан нет. Хочется выглядеть принцем, на белом коне. А в результате все как всегда: Дурачек на коньке - горбунке». Из груди непроизвольно вырвался вздох. «Такое ощущение, что где-то на поднебесных складах свирепствуют ревизоры, и вороватые кладовщики в срочном порядке избавляются от излишков. А иначе как еще объяснить столь небывалую щедрость? И красавица, и молодая, и девственница, а теперь еще и миллионерша. И все это мне, захолустному дубаку. Как сказал Станиславский: «Не верю»! Здесь явно какой-то подвох. Хотя» - Я невесело усмехнулся. - «Какая теперь разница. Все равно уже втюхался по уши. Жить без Марины как раньше я не хочу, да и не знаю теперь уже как, взять с меня нечего. Как говорится, что с дурака возьмешь кроме анализов, и те по дороге потеряет». «А органы»? - тут же испуганно вклинился внутренний голос.- «Разберут на запчасти и поминай как звали». Спину пробрала дрожь. «А ведь и правда, уехали в спешке, никто ничего не знает. Записка туманная, адреса нет. Забрались в непролазную глушь, водитель сболтнул что уже не впервые отвозит сюда людей. Правда добавил, что все возвращались назад, но при этом отметил что тихими. Может без языка? Опять же Марина зачем-то заткнула им рты. Испугалась что проболтаются? Или все-таки заступалась. Хотелось конечно бы верить в хорошее, но что если тайна семьи заключается именно в том, что они промышляют продажей людских запчастей. Что тогда мне прикажете делать. Вступить добровольно в их банду и вместе с Мариной ходить соблазнять простачков? Иль гордо послать и пойти на запчасти"? Я испытующе впился глазами в красавицу. Девушка улыбнулась, изящная нежная кисть ловко юркнула в сумочку, показался прозрачный конверт: формат А4, просвечивает бумага, по-моему гербовая, печать. Похоже на грамоту или на документ. - Возьми. Я молча повиновался. Под пристальным девичьим взглядом прошелся по тексту. Сердце затрепетало, лицо опалил жгучий стыд. Я поднял глаза, Марина прыснула и я снова уставился в текст. Дарственная!? На мое имя? -Зачем? - Я с укором взглянул на любимую, на глазах проступили слезы. - Мне же ничего от тебя не нужно. Последняя реплика потонула в череде резких автомобильных гудков. Я вскинул голову. Сердце екнуло, глаза поползли на лоб, в груди что-то оборвавшись, камнем ухнуло в брюшную полость. Кишечник с мочевым пузырем сдавленно заскулили и я, забыв выдохнуть, оцепенело, застыл, точно кролик перед удавом. Гигантский замок затмил горизонт. Остроконечные крыши пронзают свинцовые облака, массивные, у основания, стены, словно бы вырастают из недр холодной и темной воды, а над воротами, на стальной жердочке: то, что я принял издалека за герб, восседает большая, как джип, позеленевшая от времени пыльная птица. По-моему ласточка, только на месте ног у нее почему-то перья. Неожиданно лязгнуло, заскрипело. Верхний край ворот угрожающе отделился от кладки, мусор шрапнелью защелкал по водной глади, ворота неспешно, как будто бы нехотя стали заваливаться прямо на нас. Огромные, размером с пятиэтажку, сколоченные из плотно пригнанных потемневших от времени бревен, затянутые в грубый стальной корсет, они точно дамоклов меч нависли над головой. Кажется вот-вот и жалобно стонущая в недрах башни лебедка не выдержит и эта громада прихлопнет нас точно маленьких гаденьких блох. И в то же время, я чувствовал, кровь медленно наполняется адреналином, сердце трепещет как пойманный зверь, вены вздуваются, кровь кипит, гремучая смесь страха и предвкушения, пьянит как хмельное вино. Но вот показались беленые, толстые стены внутри крепостных строений, ажурные кованые решетки на стрельчатых окнах, под стать им перила, и наконец, выложенная булыжником, мостовая. Ворота, издав глухой стук, опустились на землю, машину тряхнуло, лебедка, победно прострекотав, замолчала и длинные, ржавые толщиной с руку цепи вольготно провисли по обеим сторонам теперь уже не ворот, а соединившего две реалии этого мира моста. Мотор заурчал чуть сильнее обычного, джип не спеша взгромоздился на мост, бревна натужено заскрипели и я, не желая выказывать буквально распирающего любопытства, перевел взгляд на девушку и.... Изумился. Зеленые очи Марины буквально сканируют замок. Зрачки небывало расширены, в глубине застыл страх, а прекрасное юное тело как туго натянутая тетива. В безотчетной надежде на помощь, Марина по моему сама того не осознавая, вцепилась мне в руку. Ухоженные, длинные коготки немилосердно вонзились в плоть, от неожиданности я чуть не вскрикнул и с удивлением ощутил холод белой как мрамор руки. Галатея - пронеслось в голове - только наоборот. Та была ожившей статуей, а эта стала застывшей. Я робко потряс руку милой. -Марина с тобой все в порядке? Девушка встрепенулась. Быстро обвела взором салон, юное тело подалось ко мне и Марина, взволновано зашептала: - Не верь никому здесь. Я чуть позже тебе все объясню. А пока запомни: что бы ни произошло, и что бы не говорили, я люблю лишь тебя одного. Больше жизни и больше богатства. Вот - Марина стянула с пальчика изящный серебряный перстень с большим белым камнем - Одень. Я удивленно уставился на украшение. «И когда она успела его одеть»? Нежные ручки поспешно вцепились в мою правую кисть, я открыл было рот чтоб съязвить, дорогостоящая женская безделушка скользнула по безымянному пальцу, блеснул бриллиант и я удивленно почувствовал, что кольцо сидит как влитое. «Оно что, было Марине велико»? - Слышишь - вырвал меня из раздумий голос любимая - Никому, чтобы тебе ни говорили, как бы не просили никому не отдавай его. Ни при каких обстоятельствах. Считай его нашим обручальным кольцом. Чувствуешь тепло? Я ошалело кивнул. Кольцо и правда хранило еще тепло девичьих рук. Очи любимой закрылись, она глубоко вздохнула, и еле заметная тень улыбки окрасила юные губы. - А за дарственную не обижайся.- Уже более веселым голосом проворковала красавица - Считай ее просто еще одним аргументом в защиту наших чувств».И не давая мне вставить слово, припала к губам. Правда, поцелуй получился недолгим.