сто тебя люблю. Ни за какие, ни будь там заслуги, ни от скуки, а просто, потому что ты есть. Такой как сейчас. Во мне пробудилась надежда. А вдруг все не так уж и плохо? Может и правда, я все придумал? Желая, хоть как-нибудь скрыть свою радость, я забрюзжал как столетний дедок - Ну вот даже в средневековом замке эмансипация. Никто не желает нынче быть слабым и женственным. А как дело доходит до вытаскивания мусора, сильным полом ненадолго становимся мы - мужики. - Ну почему же - проворковала любимая, запуская руки мне под пиджак и прижимаясь к груди - тебе только про неравенство в денежном и социальном плане нельзя даже думать, а во всем остальном просто необходимо. И взглянув снизу вверх, с неподдельным лукавством добавила - Особенно учитывая красоту и непорочность доставшегося тебе юного создания. - Чего, чего? - удивленно и в то же время насмешливо протянул я, слегка отодвинув ее от себя - Это вот так вот ведут себя нынче юные и непорочные дамы? Да-а-а. Ну, раз так то тогда я думаю, худшим для тебя наказанием будет слюнявый поцелуй старого, уродливого и жутко развратного типа. И не обращая внимания на показные попытки вырваться, впился в горячие, сочные губы, мгновенно ответившие взаимностью. - Кхе, кхе - раздалось вдруг позади деликатное покашливание незаметно подкравшегося дворецкого. - Извините, что я вмешиваюсь, но вас заждались в тронном зале. От неожиданности, вздрогнув всем телом, я с сожалением оторвался от «воспитательного» процесса и, повернувшись к дворецкому, едко заметил. - Вам батенька надо в разведку идти, а не средь слуг подвизаться. Едва заметная тень легкой улыбки скользнула по красной, как перезрелый помидор, физиономии старика. Быстренько взяв себя в руки, он с прежней невозмутимостью проскрипел - Прошу вас - и бодренько засеменил к окованной медью двустворчатой двери. Я огляделся. Арочный свод высокий, цвета ясного неба, украшен рельефно ползущей золотой виноградной лозой. Огромные люстры как в церкви: ажурные, на толстых цепях, позолоченные или латунные с тем лишь отличием, что вместо лампочек сотни горящих мерцающим пламенем толстых и длинных свечей. Слева огромные арочные окна под потолок, вместо стекол красивые разноцветные витражи с изображением той же самой птицы, что и над воротами. Пол точно шахматная доска: в крупную темно-коричневую и светло-бежевую мраморную клетку, на стенах, высотой в человеческий рост шоколадные плиты резных панелей, а у дверей, по обеим ее сторонам, с ног до головы закованные в отполированную, блестящую сталь, двое грозных, внушительных латника. Перед каждым огромный, судя по длинной ручке двуручный меч, острие упирается в мрамор, руки в кольчужных перчатках сжимают гарды, лица закрыты решетчатыми забралами . Я не сдержался и постучал по железной груди. Грозный страж загудел как пустой самовар. Муляжи, ухмыльнулся я. Видно денег на «ЧОП» пожалели. А может, народ нынче хилый пошел. Это ведь не в бронежилете с автоматом стоять. Тут мигом упаришься. Голова задралась и взгляд переместился на висящий высоко над дверями красивый но странный герб. В центре большого не менее полутора метров в высоту, почему-то не щита, а белого ромба с детским голубым бантиком на макушке, сияет огромное алое сердце, оседланное все той же безногой, похожей на ласточку синей пичугой и обвитое снизу причудливо изогнутой голубой лентой с каким-то девизом. Буквы витиеватые, золотые, похожие на латинские. Но вот сложить их в слова я не смог. Верней не успел. Раздался пронзительный скрип, я решив что дедка придавило испуганно дернулся, но обнаружив того бодро штурмующим мощные двери, с грустью подумал что мысли не материалистичны. Створки раскрылись, дворецкий с достоинством сделал пару шагов и неожиданно взвыл во всю глотку - Наследная дочь князя Клязьменского, повелительница водной стихии княжна Марианна со своим кавалером. Хозяйка напыщенных титулов, весело прыснула, ладошка тут же прикрыла рот и хитрый взгляд метнулся в мою сторону рыжей лисой. Я же, забыв обо всем, пялился на так называемый тронный зал. Даже не зал - стадион с гигантскими люстрами под щедро расписанными золотом куполообразными сводами. Стены украшены холстами, гобеленами, мечами, ружьями, арбалетами, зеркалами. Одним словом тем, что сейчас можно встретить только в музее. Да и то не во всяком. На окнах бордовые плотно задернутые бархатные портьеры. Вдоль стен пустые накрытые белыми расшитыми скатертями столы. В дальнем конце зала, как и положено на подиуме величественно возвышается огромный трон. По обеим его сторонам словно статуи рынды или стрельцы в красных кафтанах и с алебардами. У подножия, точно барьер, колченогий заставленный явствами стол, а за ним на деревянных стульях с высокими ажурными спинками - Маринины родственники. - Дуралей - взвился вдруг из-за стола тощий крендель в охабне из темно-синей парчи с высоким стоячим воротником - В острог захотел? Это я повелитель воды. И запомни, князь Вяземский. А " Клязьма " - река. Басурманин неграмотный. Глядеть на тебя тошно. - Клязьменский, клизменский - меланхолично перечислил толстый мужик до боли напоминающий Мудорисова - Какая разница. Ты бы уж клизмой его лучше назвал что ли. - А что - тут же сам себя поддержал двойник моего командира в замасленном красном кафтане, отороченном мехом тифозного кролика.- Самое то. Засадил всем по самые гланды и помер. Как его еще после этого называть? Разве что пардоньте членом моржовым. Не зря вон «Водянку» тошнит. Чай беременный. - Не дело ты говоришь - пропищала непропорционально маленькая на фоне огромного воротника головка предшествующего оратора, мгновенно сменившая брезгливо высокомерное выражение своего лица на пугливо-заискивающее - Не «Водянка» я, а повелитель воды. И про светлейшего князя, отца нашего, грех такие гадости говорить. - Цыц - взметнулась из-за огромного стулотрона, стоящего во главе стола, худая, похожая областью рта на стерлядку, носом на коршуна, а всем вместе на сказочную бабу-ягу изможденная старая вешалка в черном платье. - Ишь разболтались. Забыли приличия? Девке замуж давно пора, а вы всех кавалеров ей распугали. И тут же состряпав, на ее взгляд, умильную добрую мордочку юной кокетки, на деле выглядевшую как посмертная маска Горгоны, до противного елейным голосочком пропела, обращаясь уже к нам - Да что ж вы там встали-то? Проходите. Дочурка представь нам своего прекрасного рыцаря. - Но, заметив гримасу на лице хмурой Марины, мгновенно сменила пластинку. - Ну, коли не хочешь, неволить не будем. Пусть он будет для нас господином инкогнито. Ты же ведь знаешь, нам все равно... - Из какого сарая он вылез - закончил толстяк предложение, смачно вгрызаясь под грянувший смех в приличный шмат мяса. - Сынок не балуй - с отеческой лаской во взоре пропела мамаша хряку-юмористу - Ты так эксцентричен, что я боюсь, что новый почти, что уже член семьи может неправильно нас всех понять. - В семье новый член - Мгновенно встрял толстогубый, ненадолго оторвавшись от поглощения яств - Девчонки балдейте. Но на этот раз отклика среди собравшихся он не нашел. Наоборот. Все вдруг с испугом взглянув на мамашу, уткнулись в тарелки, а сидящая рядом с «Водянкой» красивая юная дама с распущенными до пояса нежно зелеными волосами к тому же еще и зарделась, стыдливо прикрыв изумрудные очи пышным веером длинных ресниц. Слегка впалые щеки и бледные губы с опущенными в низ уголками придавали лицу печальное и беззащитное выражение. И если бы не брошенный в мою сторону быстрый как молния взгляд, оставшийся другими не замеченным, я бы запросто принял ее за наивную тихую девочку. Так же у меня зародился вопрос. А так ли беспочвенна шутка кабанчика? Слишком уж много подобных взглядов я повидал на своем веку, чтобы сейчас усомниться в его значении. Нет. Дамочка определенно нуждалась в мужском плече, как в прочем и во всех остальных мужских частях тела. И камень, по-моему, явно был пущен в ее огород. Хотя, как говорится, поживем, увидим. - Ваня хватит - С трудом подавляя нахлынувшее раздражении, сурово отрезала старая кобра - Мы здесь собрались не для казарменных шуточек. Я, конечно, могу вас понять. Такое всегда тяжело поддается восприятию, но это еще не значит, что на этом жизнь завершилась и можно на все наплевать. Нет. Это всего лишь временная неприятность и нужно встретить ее достойно. Тем более что не для всех она является таковой. Старуха, выразительно посмотрев в нашу сторону, продолжила - Ну да ладно, не будем о грустном. Марина садитесь за стол, и пусть Генрих представит нас гостю. Заметив тень возражения на лице дочки, горгона мгновенно изменив тон, заискивающе попросила - Ну, пожалуйста. Напоследок. - Ладно - сдалась Марина - Только недолго. - Конечно, конечно - залебезила повеселевшая старушонка - Эй Генрих! Возникший как чертик из табакерки все тот же дворецкий, который по паспорту явно был Гена, причем с ударением на последнюю букву с готовностью бросился нам помогать. Усадив Марину рядом с церковной особой, меня он определил на почетное место в торец стола. Безропотно приземлившись на стул, я попытался осмыслить происходящее. Но перегруженный новыми впечатлениями мозг разродился лишь только единственной мыслью - «дурдом!». Хотя кое-что уже стало понятно. Все находящиеся в замке боятся Горгоны и лижут ей зад, ну разве что кроме шутника - губошлепа, которого она, по-моему, просто обожает. И в то же время сама она, по к