а за ним на деревянных стульях с высокими ажурными спинками - Маринины родственники. - Дуралей - взвился вдруг из-за стола тощий крендель в охабне из темно-синей парчи с высоким стоячим воротником - В острог захотел? Это я повелитель воды. И запомни, князь Вяземский. А " Клязьма " - река. Басурманин неграмотный. Глядеть на тебя тошно. - Клязьменский, клизменский - меланхолично перечислил толстый мужик до боли напоминающий Мудорисова - Какая разница. Ты бы уж клизмой его лучше назвал что ли. - А что - тут же сам себя поддержал двойник моего командира в замасленном красном кафтане, отороченном мехом тифозного кролика.- Самое то. Засадил всем по самые гланды и помер. Как его еще после этого называть? Разве что пардоньте членом моржовым. Не зря вон «Водянку» тошнит. Чай беременный. - Не дело ты говоришь - пропищала непропорционально маленькая на фоне огромного воротника головка предшествующего оратора, мгновенно сменившая брезгливо высокомерное выражение своего лица на пугливо-заискивающее - Не «Водянка» я, а повелитель воды. И про светлейшего князя, отца нашего, грех такие гадости говорить. - Цыц - взметнулась из-за огромного стулотрона, стоящего во главе стола, худая, похожая областью рта на стерлядку, носом на коршуна, а всем вместе на сказочную бабу-ягу изможденная старая вешалка в черном платье. - Ишь разболтались. Забыли приличия? Девке замуж давно пора, а вы всех кавалеров ей распугали. И тут же состряпав, на ее взгляд, умильную добрую мордочку юной кокетки, на деле выглядевшую как посмертная маска Горгоны, до противного елейным голосочком пропела, обращаясь уже к нам - Да что ж вы там встали-то? Проходите. Дочурка представь нам своего прекрасного рыцаря. - Но, заметив гримасу на лице хмурой Марины, мгновенно сменила пластинку. - Ну, коли не хочешь, неволить не будем. Пусть он будет для нас господином инкогнито. Ты же ведь знаешь, нам все равно... - Из какого сарая он вылез - закончил толстяк предложение, смачно вгрызаясь под грянувший смех в приличный шмат мяса. - Сынок не балуй - с отеческой лаской во взоре пропела мамаша хряку-юмористу - Ты так эксцентричен, что я боюсь, что новый почти, что уже член семьи может неправильно нас всех понять. - В семье новый член - Мгновенно встрял толстогубый, ненадолго оторвавшись от поглощения яств - Девчонки балдейте. Но на этот раз отклика среди собравшихся он не нашел. Наоборот. Все вдруг с испугом взглянув на мамашу, уткнулись в тарелки, а сидящая рядом с «Водянкой» красивая юная дама с распущенными до пояса нежно зелеными волосами к тому же еще и зарделась, стыдливо прикрыв изумрудные очи пышным веером длинных ресниц. Слегка впалые щеки и бледные губы с опущенными в низ уголками придавали лицу печальное и беззащитное выражение. И если бы не брошенный в мою сторону быстрый как молния взгляд, оставшийся другими не замеченным, я бы запросто принял ее за наивную тихую девочку. Так же у меня зародился вопрос. А так ли беспочвенна шутка кабанчика? Слишком уж много подобных взглядов я повидал на своем веку, чтобы сейчас усомниться в его значении. Нет. Дамочка определенно нуждалась в мужском плече, как в прочем и во всех остальных мужских частях тела. И камень, по-моему, явно был пущен в ее огород. Хотя, как говорится, поживем, увидим. - Ваня хватит - С трудом подавляя нахлынувшее раздражении, сурово отрезала старая кобра - Мы здесь собрались не для казарменных шуточек. Я, конечно, могу вас понять. Такое всегда тяжело поддается восприятию, но это еще не значит, что на этом жизнь завершилась и можно на все наплевать. Нет. Это всего лишь временная неприятность и нужно встретить ее достойно. Тем более что не для всех она является таковой. Старуха, выразительно посмотрев в нашу сторону, продолжила - Ну да ладно, не будем о грустном. Марина садитесь за стол, и пусть Генрих представит нас гостю. Заметив тень возражения на лице дочки, горгона мгновенно изменив тон, заискивающе попросила - Ну, пожалуйста. Напоследок. - Ладно - сдалась Марина - Только недолго. - Конечно, конечно - залебезила повеселевшая старушонка - Эй Генрих! Возникший как чертик из табакерки все тот же дворецкий, который по паспорту явно был Гена, причем с ударением на последнюю букву с готовностью бросился нам помогать. Усадив Марину рядом с церковной особой, меня он определил на почетное место в торец стола. Безропотно приземлившись на стул, я попытался осмыслить происходящее. Но перегруженный новыми впечатлениями мозг разродился лишь только единственной мыслью - «дурдом!». Хотя кое-что уже стало понятно. Все находящиеся в замке боятся Горгоны и лижут ей зад, ну разве что кроме шутника - губошлепа, которого она, по-моему, просто обожает. И в то же время сама она, по какой то причине не может ничего возразить Марине. Но вот по какой? Непонятно. Усопшего папеньку явно не любят и я так думаю дело в нем. Вдруг он все завещал Марине? Но тогда бы лебезили не перед старухой, а перед ней. А может там есть, какое ни будь условие? Типа, как только Марина выходит замуж, то все сразу же автоматически переходит ей. Тогда все становится на свои места. Никакие они не бандиты. Они просто богатые, выжившиеся мажоры. Все как один. И именно поэтому, видимо отец завещал все Марине. Эти то явно не дееспособные. Если конечно не придуряются. Как говориться, в тихом омуте черти водятся. Вдруг похищенье подруги заказ этой шушеры. Где гарантия, что на ее месте не должна была быть Марина. Но ведь тогда получается, что и сейчас она тоже в опасности! Хотя почему? Она ведь мне все подарила. Выходит в опасности я. Отравят сейчас потихоньку, к примеру грибочками, да и свалят на повара. Да и валить то с их деньгами, скорее всего ничего не придется. Тот же Генрих зароет на заднем дворе и поминай, как звали. Никто и не хватится. И хоть Вадим намекал, что я уже не первый и что остальные отсюда уезжали живыми, но вот нормальными ли - это вопрос. Но что же тогда будет с Мариной? Не могут же они бесконечно избавляться от ее ухажеров. Им проще один раз избавиться от нее и жить дальше спокойно. Что они уже и попытались сделать. Нет. Надо срочно ее предупредить и увести отсюда любыми путями. Хотя стоп что же это получается? Если были другие претенденты, и все они уехали отсюда, мягко говоря, не в себе, то выходит что Марине известно о завещании. А раз так то и мотивы покушения ей, скорее всего тоже были ясны с самого начала. А это говорит о том, что я могу радоваться. Я богач. Дарственная на мое имя самая что ни на есть настоящая, только вот написана она, к сожалению совсем не по той причине, что была мне объявлена. Марина таким способом видимо просто хотела обезопасить себя на какое то время. И пока ее добродушные родственнички будут меня изводить, она или смоется или придумает еще какой ни, будь хитрый план. Нет. Как-то уж все это сложно. Да и не мог я влюбиться в подобную стерву. Я ведь не на внешние атрибуты смотрю, как многие это делают, а на все в комплексе. И уж если сердце у меня екнуло, значит все можно не сомневаться. Женщина стоящая. Правда, данный случай неординарный, но думаю я рискну, тем более что другого выхода, как я понимаю, у меня все равно нет. Все это промелькнуло в моей голове конечно гораздо быстрее, чем я описываю на бумаге, но, тем не менее, самое начало речи, состоящее практически из одних хвалебных эпитетов в адрес старухи, я прослушал вполуха. О чем, кстати, нисколечко не пожалел, потому что мои органы слуха включились на полную мощь как раз в тот момент, когда дворецкий, наконец, то добрался до сути. - Хозяйку замка четырех стихий, хранительницу либереи княгиню Вяземскую - закончил усатый хрен и победоносно взглянул на присутствующих. Старая фурия, высокомерно обведя всех взором, остановила свой взгляд на мне, и, судя по завистливым взорам собравшихся, вполне благосклонно кивнула. Мне не оставалось ничего другого, как тоже как можно галантнее мотнуть головой. - Князь Николай - тут же продолжил дворецкий в легком приступе явного бреда - Старший сын ныне покойного князя Вяземского, хозяин и властелин всея земли со всеми ее богатствами. Из-за стола практически в полнейшей тишине поднялся худой, невысокий субъект в черной мантии и на полном серьезе, слегка поклонившись, практически не мигая, уставился на меня разноцветными глазками, один из которых был голубой, а другой светло-серый, но оба холодные и какие-то неживые. Белесый, со сжатыми в ниточку губками этот достаточно взрослый мужик был до того бледен, что походил на никогда не видавшую света змею. И даже появившаяся на его лице через пару мгновений кривая улыбка не сделала его симпатичнее и привлекательней. Наоборот. Обнажившиеся мелкие зубчики и просто гигантские на их фоне клыки придали его лицу ко всему прочему еще и хищное, какое-то вампирское выражение. «Наркоман» решил я, внимательней разглядев «дракуленыша», «Как пить дать наркоман» и выдавив из себя улыбку, легонько кивнул, полагая, что для разыгрываемого спектакля и этого более чем достаточно. Назвать это реалити-шоу по встрече казанского сироты как-то иначе у меня просто не поворачивался язык. Богатые родственнички явно глумились. Причем и Марина, как я заметил, оказавшись в родной стихии, уже не спешила как раньше на помощь, а даже, наоборот, с интересом и легкой полуулыбкой отстраненно наблюдала за происходящим. - Княгиня Антуанэтта - вновь заблажил окаянный старик. - Супруга светлейшего князя Николая. Скрипнул отодвигаемый табурет