Разборки
- Мяу - неожиданно словно кличь, прозвучал в тишине голос кошки и я с грозным рыком набросился на вновь обретшего зрение звездочета. Схватив за грудки и скрутив балахон, так что рожа несчастного стала свекольного цвета, а сам он задергался словно червяк на крючке, я, еле сдерживаясь, чтоб не ударить, зло прошипел - Где Марина? -Кхе-хе-хе - что-то невнятно прохрипел звездочет и, вывалив толстый, с беловатым налетом язык попытался обмякнуть, изображая обморок. Но занесенный мной для острастки кулак мигом привел пациента в чувство. Язык шустрой змейкой юркнул за зубы, глаза притаились за сжатыми веками, а голова, позабыв, что она человечья попыталась по черепашьи втянуться в плечи. - Ну - я встряхнул звездочета - Долго мне ждать? - Н-н-не знаю - с опаской приоткрывая один глаз, проблеял очкарик - Я не при чем. Со стороны дверей подбежали охранники, и дружно вцепившись в руки, принялись их выкручивать, усугубляя тем самым итак незавидное положение звездочета. Но я уже был на взводе, и отступать, тем более просто так не собирался. Лягнув левого дуболома в голень, я правому изо всех сил вмял каблуком мягкий подъем сапога и вцепился зубами в запястье. А когда он с негодующим воплем отпрыгнул, добавил на орехи левому. Бездарно начатое нападение, также бездарно и провалилось. Нападавшие откатились зализывать раны к оставленным у дверей алебардам, отпущенный мной звездочет с хрипом осел на пол, а я с грозным видом направился к царственно восседающей во главе стола бабке. Правда, вот о том, что мне делать дальше, я, к сожалению, не имел совершенно никакого, пусть даже смутного представления. Бить теще, пусть и не состоявшейся рожу? - вульгарно. Орать? - как-то пошло. Предъявить обвинение? - фактов ноль. А одного моего убеждения в том, что без старой кошелки здесь ничего не происходит, еще не достаточно. Выручили все это время бездвижно стоявшие по бокам трона, нарядно одетые то ли опричники, то ли рынды. Внезапно ожив и забыв об охране своей вычурной табуретки, они выставили вперед алебарды и как заправские истребители бросились мне навстречу. Суровые рубленые рожи, косая сажень в плечах, упругие, уверенные движения, и самое главное никакого азарта от предстоящей схватки в глазах. Парни определенно профессионалы. Не то, что стоящие у дверей истуканы. Не воины, а срам один. Хотя, сбрасывать со счетов их все же не стоило. Цапнуть из-под тишка эти шавки могли. И хоть все мое существо упорно отказывалось поверить в то, что меня здесь вот так вот запросто могут зарубить средневековыми железяками, разум мой, тем не менее, благоразумно предлагал успокоиться и не лезть на рожон. Что я к большой его радости тут же и сделал, застыв, с самым что ни на есть перепуганным видом. В живот тут же ткнулись, проткнув одежду и слегка надколов острыми жалами кожу две вне всяких сомнений боевые алебарды. По спине пробежал холодок. С пропажей Марины игра начала приобретать весьма негуманные формы. И если до этого момента лица собравшихся были лишь недовольно-высокомерными, то теперь я читал на них только злобу, и недоверие. Все как один подозрительно озирались по сторонам и весьма недвусмысленно одобряли мои методы обращения со звездочетом, благоразумно притихшим в ногах Марининого стула. Складывалось впечатление, что в этом замке под мебелью устроены детские «чурики», оберегающие сидящего там человека от всех неприятностей. А, судя по выкрикам в зале, более подходящим воинственным иезуитам, чем светским львам и львицам, у Иннокентия они в данный момент как раз то и назревали. Если конечно так рекламируемое всеми собравшимися знакомство с испанской обувкой и дыбой хоть как-то да подпадало под это определение. То же самое, по-видимому, решили и мои незадачливые спарринг-партнеры, доселе сконфуженно переминавшиеся возле дверей. Ухватив поудобнее алебарды и напустив на лоховатые рожи суровости, они то ли возжелав реабилитироваться в глазах хозяев, а может и, получив от кого-то приказ, что, на мой взгляд, более правдоподобно, решительно двинулись в сторону Иннокентия. Вопль в усмерть испуганного звездочета в мгновение ока перекрыл все шумы - Не я это-о-о-о! - голосил звездочет, безуспешно пытаясь укрыться под стулом. На что моментально со всех сторон посыпался град одинаковых, из-за своей закономерности вопросов - А кто? - Я не знаю - протяжно заблеял очкарик, ужом извиваясь меж двух алебард - Ну подумайте сами, какая мне от этого выгода? Почувствовав легкое замешательство в стане врага, звездочет поспешил закрепить свой успех. - Ну, подумайте сами - с трудом возвращая утерянное самообладание, а вместе с ним и место за общим столом, правда, Маринино - Во-первых... Что было, во-первых, и что, во-вторых, узнать нам не дали. Разъяренная, словно фурия мать Марины, а верней Маринина мать, поднявшись из-за стола, словно черная, костлявая вестница смерти, одним своим взглядом заткнула всем рты. - И кто это сделал? - стальным, не терпящим возражения голосом, властно поинтересовалась она и, по-видимому, первый раз, в жизни услышав в ответ на четко поставленный вопрос тишину, несказанно удивилась. - Я спрашиваю, кто это сделал? - Чуть ли не по слогам повторила она свой вопрос, и поочередно обвела всех глазами. Но дураков бить челом не нашлось и на этот раз. Все молчали как партизаны, логично решив приберечь этот грех до прощеного воскресенья. - Хорошо - словно искренне сожалея о неразумности всех собравшихся, как-то тихо и очень зловеще заключила старая ведьма - Поступим тогда по-другому. Эй, вы - обратилась она к охраняющим звездочета алебардистам - Осмотрите там все. Что найдете, немедля докладывайте. - Будет сделано - мгновенно отрапортовали служивые, отложив алебарды и плюхнувшись на пол суетливо, как мураши забегали на четвереньках. - Ну а ты, наследничек - с легкой иронией в голосе перевела на меня взгляд княгиня - Иди, лови свою суженую. Да не ропщи. Могла и лягушкой стать. В первый момент я не понял, что она имела в виду, но когда до меня, наконец, то дошло, то я до такой степени обалдел от ее нахальства, что, даже не пробуя спорить, отправился ловить кошку. При этом я рассуждал так. Если они считают, что есть дебил способный проглотить сказочку о превращении девушки в клочок грязной блохастой шерсти, то пусть уж тогда думают, что это я, зачем разубеждать наивных Гудини. Тем более что люди старались. Наверное, не один день репетировали фокус. Да и мне это только на пользу. Как говорится «Васька слушает да ест». В начале я конечно, для приличия поломаюсь, ну а потом сделаю вид, что поверил и отправлюсь в какое ни, будь тридесятое царство на поис