Поддавшись ярости, на нее бросился разбойник, которому на вид было не больше тридцати. Девушка с обескураживающей легкостью уклонилась от его меча. Мужчина едва удержался на ногах. Охотница воспользовалась заминкой – ударила его коленом по ребрам и клинком в горло. Разбойник замертво упал оземь. Наконец, настал черед последнего бандита попытать счастья: он замахнулся мечом и бросился к девушке. За секунду до того, как обрушить на нее сокрушительный удар, он замер.
Противница исчезла.
Над его головой раздался смех. Алиенора запрыгнула ему на спину, успев запустить одну руку в лохматую шевелюру, а другую – под двойной подбородок. Ее ноги оплели тело разбойника, полностью обездвижив его. Одним стремительным движением, без малейшего намека на милосердие, молодая Охотница отсекла голову мужчины. Его тело тяжело рухнуло на землю – Алиенора с триумфальным видом оперлась ногой на его останки.
– Ну что, парни, будут еще добровольцы? – спросила она двух оставшихся бандитов.
Бандиты переглянулись. Их шансы на выживание стремились к нулю, а девушка не выказывала никаких признаков усталости и к тому же одарила их такой кровожадной ухмылкой, что оба побледнели от страха. Они начали медленно отступать, а потом бросились бежать. Вскоре в высокой траве виднелись только две их тени.
– Ты меня пугаешь.
Алиенора обернулась, не переставая широко улыбаться. Одежда Аэля была испачкана кровью, а клинок – обагрен.
– Благодарю. Это первый комплимент, который ты мне сделал, постараюсь не забыть.
От внимания Охотницы не ускользнуло то, насколько мелькнувшая на лице юноши улыбка напомнила ей оскал. Краем глаза она заметила, что у дерева распластались два окровавленных трупа: у одного было перерезано горло, а в груди другого зияла рана.
– Ты тоже неплохо поработал. Иди переоденься, нельзя же путешествовать в таком виде. У тебя вся одежда в крови. Да поторапливайся, я пока подготовлю лошадей.
Аэль повиновался без возражений – он знал, что драка завязалась по его вине. Юноша успел оценить невероятное мастерство Алиеноры, которая расправилась с бандитами, как с деревенскими мальчишками. При виде ее скорости и ловкости молодой Хранитель лишился дара речи. Ему редко доводилось видеть столь совершенную и отточенную технику боя даже после десяти лет обучения в Академии Ден’Джахаля. Аэль знал, что сам не смог бы сделать то же самое почти что голыми руками.
– Переоделся? Нам пора.
– Разве ты не говорила, что мы остановимся здесь на ночь? – с удивлением спросил парень.
– Это было до того, как нас заметили. Два труса сбежали, так что есть все шансы, что они приведут подкрепление. По-моему, примерно в двух часах отсюда есть трактир. Гаси огонь, мы выдвигаемся.
Аэль подошел к огню и погасил его одеялом. Небо окончательно заволокло черными тучами. А где-то совсем близко послышались раскаты грома. Не испытывая ни малейшего желания промокнуть посреди ночи под грозой, Алиенора вскочила на лошадь, и Аэль последовал ее примеру.
– Если сейчас польет и я собьюсь с дороги, то виноват будешь ты. И ты мне за это заплатишь, – бросила Охотница своему спутнику.
– Ты серьезно?
Оглушительный грохот заставил путешественников поднять глаза к небу. Дождь начинал нерешительно накрапывать, а потом – усиливаться. Через какие-то секунды их вымочило с головы до ног. Уже собираясь перейти на галоп, Алиенора мрачно взглянула на Аэля и процедила:
– Очень серьезно.
Когда путники добрались до гостиницы «Последняя надежда», оба промокли и продрогли до костей. Аэль подозревал, что никогда не выглядел менее элегантно, ему было стыдно попасться кому-либо на глаза в таком виде. Волосы облепили красивое лицо юноши, а одежда была вся в прорехах. Но за время скачки под ливнем он не позволил себе ни малейшей жалобы, понимая, что терпение Алиеноры вот-вот лопнет, а дождь явно не способствует улучшению ее настроения.
Девушка повела Мистраля в конюшню, и Аэль поплелся за ней, взяв под уздцы свою кобылу Изиду. Хранитель выглядел абсолютно несчастным. Раздраженная Алиенора сделала вид, что ничего не заметила. Она толкнула дверь трактира, увидела камин, и ей сразу же захотелось растянуться возле огня. Охотница подошла к стойке и оперлась на нее в ожидании трактирщика. Но Аэль, у которого уже не осталось ни капли терпения после ночной скачки наперегонки с грозой, крикнул: