— И выбросить в окно, — пробормотала Хулия.
— Почему вы не слышали звук падения? — начал расспросы Чема.
Женщина пожала плечами и снова достала платок, вытирая слезы и сопли.
— Я не знаю.
— Что вы делали в одиннадцать утра?
— В одиннадцать? Не знаю, наверное, пылесосила.
Поджав губы, Хулия встала. Они напрасно тратят время. Эта женщина рассказала уже все, что знает. Каждая дальнейшая секунда расспросов будет пустой тратой времени. Достав телефон из сумочки, она позвонила в полицейский участок и попросила соединить ее с начальником оперативного отдела.
— Мне нужен ордер на обыск и арест мужа. Есть свидетельница, которая утверждает, что слышала оскорбления и звуки побоев в доме покойной. Кажется, у нас здесь домашнее насилие.
В динамике послышался металлический голос. Протокол активирован. Всем подразделениям немедленно отдан первоочередной приказ найти мужа убитой.
12
Вторник, 23 октября 2018
— Где он? — спросила Сестеро, едва войдя в полицейское управление. Она производила первичный осмотр квартиры Арасели Арриета, когда ей сообщили об аресте подозреваемого.
Айтор оторвался от отчета, который он печатал на компьютере, и повернулся к ней.
— В первой камере. Я изучил его историю. Его привлекали за хранение наркотиков, но не за домашнее насилие.
Сестеро поставила рюкзак на стол.
— Большинство этих ублюдков никогда не привлекают. Еще столько работы. Что за бич общества… Пойдем, — бросила она, выйдя в коридор.
— А где остальные? — уточнил Айтор, следуя за ней.
— Остались в квартире погибшей: ищут улики и берут показания у соседей. Весь пол там усыпан битой посудой, разруха во всей красе.
Полицейский, охранявший заключенных, открыл им дверь и вернулся на свой пост.
Сестеро сделала вдох и сглотнула. От переполнившей ее ярости у нее сжались челюсти и кулаки. Заметив это, Айтор положил руку ей на плечо и заставил посмотреть ему в глаза.
— Ане… — его лицо было очень серьезным. Он помолчал, и Сестеро поняла, что он беспокоится за нее. — Ты не можешь допрашивать его там.
Сестеро сжала губы. Она знала правила. Общаться с задержанными в камерах строго запрещено. Любой допрос или сбор данных должен проводиться в комнате, предназначенной для этой цели.
— Давай без церемоний. Задам всего пару вопросов, — сказала Сестеро.
Айтор поморщился. Он терпеть не мог отступления от правил.
— Не переусердствуй, — предупредил он.
Сестеро изобразила улыбку, чтобы успокоить его. Конечно, она не будет заходить слишком далеко. Она бы с радостью проучила ублюдка, который только что убил собственную жену, но она умеет держать себя в руках.
И снова — привет, клаустрофобия, которую она ощущала каждый раз. Эти голые стены без окон и крошечное пространство действовали ей на нервы. Ей не хотелось даже думать, как мучительно ей было бы оказаться там взаперти.
— Я пойду одна, — сказала она Айтору. Напарник открыл было рот, чтобы возразить, но она не собиралась спорить. — Одна, Айтор. Подожди меня снаружи.
Задержанный сидел на бетонной скамье, которая одновременно служила и койкой, опустив голову, уперев локти в колени и спрятав лицо в ладонях.
— За что? — прямо спросила она, не представляясь и не соблюдая протокол.
— Это был не я, черт возьми… Как мне это доказать? — Он оторвал руки от лица, залитого слезами.
— Ты настоящий мачо, Хосе Мануэль. — Каждое слово, которое Сестеро выплюнула ему в лицо, было пропитано горечью желчи. — Настолько мачо, что тебе нужно уничтожить женщину, чтобы почувствовать себя ее хозяином, настолько мачо, что ты думал, что можешь снова и снова поднимать на нее руку, настолько мачо, что тебе нравилось покорять и унижать ее.
— Это ошибка! — воскликнул заключенный, встав на ноги. Сестеро сделала шаг назад. — Я не убивал ее. Я любил ее!
Сержант сжала челюсть.
— Твои соседи говорят совсем другое, — бросила она, стараясь не поддаться гневу. — Что произошло сегодня утром?
— Ничего! Ничего не случилось!
— Крики, удары, стоны… Я лично подбирала куски посуды, которую ты швырял на пол. Этого тебе мало? У нас есть достаточно свидетелей того, что случилось сегодня в вашем доме.
— Кто? Игнасия, Эстер, Тонья? — спросил мужчина с презрением, которое плохо сочеталось с его опустошенным взглядом. — Они ведьмы… Просто гребаные ведьмы!
— Сядь. — Сестеро указала на скамью.
Хосе Мануэль посмотрел ей прямо в глаза.
— Это был не я, — пробормотал он, приблизив лицо к лицу детектива.