- Мы не прощались.
- Сам же говоришь, она тебя прогнала.
- А я не сказал, что уйду!
- Да тебе гордость не позволит явиться к ней опять!
Сантар глянул на южанина исподлобья.
- Я же сам наговорил лишнего – какая к лиху гордость? Всего лишь глупая ссора… И не начинай снова! Все равно я тебя не слушаю.
- Ты о себе думаешь, а лучше бы – о ней, – вздохнул Райзаб. – Какая жизнь ждет Сайарадил с изгоем, как нас величают в этом городе? А уж если тебя поймает стража… Ей ведь рано или поздно придется выбирать между тобой и своей семьей.
Сантар опустил глаза вниз на грубо обработанную столешницу. Старейшина потянулся за кружкой и налил в нее немного вина из кувшина.
- Отпусти ее сейчас, пока еще не слишком поздно, – тихо сказал он, протягивая кружку Сантару.
По улице мимо лавки проскакали лошади – ночной обход стражи. Значит, сейчас около трех часов пополуночи… Райзаб вытер взмокший от духоты лоб и тоскливо подумал, что больше этой ночью ему не уснуть.
***
Сайарадил даже не пыталась ложиться. Она сидела на полу возле кровати и от нечего делать перебирала украшения в маминой шкатулке, которую забыли убрать из ее покоев. Вокруг царила кромешная темнота, и девушка пыталась угадывать камни на ощупь. Вот браслеты с крупными звеньями – это опалы, символ любви, мама сегодня настойчиво пыталась надеть их на Сайарадил. Крупные капли, несомненно, редкий розовый жемчуг, который очень нравится матери. Эти, гладкие – изумруды или рубины. Или гранаты. Да кто их разберет в темноте!.. Хотя янтарь Сая узнала сразу по сильной вяжущей энергии, которая могла принадлежать только земной стихии.
В тишине, объявшей спящее поместье, вдруг раздался неясный звук. Девушка вскинула голову: ни шаги, ни скрип, а мерный стук – удары человеческого сердца, приближающегося откуда-то со стороны сада. Неужели в поместье забрался чужак? Сайарадил встала – с ее колен на пол посыпались кольца и серьги – и вгляделась вперед, сквозь стены, двор и предрассветный сумрак. По саду осторожно крался человек… Он держался в тени; на миг лицо его упал лунный свет, и Сая облегченно вздохнула, узнав в ночном госте старейшину Райзаба. Бесшумно отворив дверь, она выскользнула из своей комнаты.
Старейшина удобно расположился в уютной беседке под кипарисами, растущими стройным рядом.
- Я знал, что ты меня заметишь, – сказал он, приподнимаясь в знак приветствия.
Сайарадил мигом уловила неловкость, которую испытывал старейшина. Он пришел сообщить что-то… Но отчего у бывалого южанина подрагивают руки?
- Меня прислал Сантар, – сказал Райзаб и замялся; глаза его забегали.
Мысли в голове Сайарадил, и без того путаные, смешались окончательно.
- Неужели он что-то забыл мне сказать? – спросила она резко.
- Да ты присядь, присядь, – потянул ее за рукав южанин.
Девушка осталась стоять. Старейшина вздохнул; кажется, ему не очень-то нравилось то, что он собирался сказать.
- Видишь ли, вы… поспорили, и потому Сантар не хотел идти сам, – южанин неловко улыбнулся и кивнул на ее грудь. – Он просит, чтобы ты вернула ему эту вещицу.
Руки Сайарадил машинально взметнулись вверх – там, под тканью туники, был спрятан горный хрусталь.
- Не может быть, – недоверчиво сказала она и вдруг порывисто шагнула к выходу из беседки: – Я должна услышать это от него!
Старейшина придержал ее за локоть.
- Девочка, – сказал он мягко, – погляди на небо. Видишь, звёзды стали бледнее? Близится рассвет, а значит, Сантар уже на пристани. Он уплывает первым кораблем на север… Это его решение. Я тоже отправлюсь домой, но через несколько дней. Мы встретимся в Дагаре, там я ему камень и передам.
- Ничего не понимаю, – прошептала Сайарадил, опускаясь на скамейку.
Райзаб сочувствующе похлопал ее по плечу.
- Не хотел тебе этого говорить, да ты ведь по-другому не поверишь… Видишь ли, за то время, что вы не виделись, Сантар очень сблизился с моей племянницей.