Женщина сопровождала маленькую девочку, чьи одежды навевали мысли о непростом происхождении. Алые и золотые накидки тяжёлым грузом давили на малышку, но она стоически терпела, через силу улыбаясь незнакомым людям. Корона на её пшеничного цвета волосах имела вид свернувшейся в кольцо и свирепо раздувающей капюшон кобры. Патрисио вспомнил, что одно из украшений, что он снял в ту проклятую ночь с Тессы – кольцо или браслет – было выполнено в том же стиле.
Начались долгие и нудные речи, призванные напомнить собравшимся о грандиозной важности сего мероприятия, о пользе его для народов и что-то там траля-ля-ля… Патрисио не сводил взгляда с лица Тесса. Она же, склонившись над девочкой, что-то тихо говорила – может быть, переводила, или утешала. Но вот она выпрямилась и посмотрела в его сторону. На миг их глаза встретились… И ничего не изменилось. На что он, собственно, надеялся? Что эти красиво очерченные губки улыбнуться ему? Что в этом ледяном, надменном и презрительном взгляде проскользнёт какое-то чувство? Её хэле перламутрово блеснули, когда Тесса, как ни в чём не бывало, отвернулась к Шахти, снова о чём-то шепча маленькой сестричке.
+++
ОН ПРИШЁЛ! Он пришёл, он пришёл, он пришёл, он пришёл, он пришёл, он пришёл, он пришёл, он пришёл, он пришёл, он пришёл, он пришёл, он пришёл, он пришёл!!!
Сердце Тессы было готово выпрыгнуть из груди, но нельзя… Нельзя сейчас… Когда все смотрят… О, как холоден его взгляд! Неужели чем-то недоволен? Ах, да… Та шутка с монетами… Какой горячий мужчина! – Тесса почувствовала, как её тело напрягается, словно в преддверии его прикосновений. Такая утончённая, сладкая мука! Сейчас ей казалось, что она слышит его дыхание, выделяя из сотен других, слышит, как бьётся его сильное, человеческое сердце…
- Сестричка, у меня ножки болят, - тихо проныла Шахти и Тесса склонилась над ней, радуясь тому, что больше не надо смотреть на этого человека, не вспоминать пленительный, мускусный запах его пота, и то ощущение, когда… о, всеблагие Дракониды! Спасите вашу дочь от соблазнов!
- Потерпи, солнышко, - ласково проворковала Тесса и Шахти тяжело вздохнула. Ей было жарко в церемониальных одеждах, она не понимала, как важно всё то, что сейчас происходило… Да и Тессе, признаться, не было до этого дела. Патрисио здесь! Только об этом она могла сейчас думать.
+++
Высокое собрание переместилось в обеденную залу, и по странной иронии Патрисио и Тесса оказались сидящими друг против друга. Охотник старался успокоиться, вернуть себе облик скучающего светского льва. Он мило беседовал с соседями, сделал пару комплиментов маленькой Шахти, восхитившись её мужеством и выдержкой. Девочка смотрела на этого незнакомого дядю очень устало и равнодушно. И совершенно не понимала, почему старшая сестра нервно комкает салфетку на коленях.
Тесса решилась на короткое замечание по поводу мероприятия, на что Патрисио ответил так же коротко и поистине ледяным голосом. Очень светлые, почти белые волосы его были забраны в хвост и перевиты серебряной ленточкой. Тессе захотелось освободить их, пропускать сквозь пальцы снова и снова, наслаждаясь выражением этих хищных, жёлто-зелёных глаз, умоляющих её… взывающих…
- …Необыкновенно солнечно для этого времени года.
Сказав это, Тесса аккуратно сняла кусочек сладкого пудинга с десертной ложки своими карминовыми губами. Выдержка Патрисио дала мощную трещину. Она издевается над ним?!! Дразнить вот так, при всех… Ему захотелось ответить ей тем же, чтобы она ощутила всё то, что терзает его самого!
- Совсем как в нашу первую встречу, госпожа, - он изысканным движением откинул светлую прядку, выбившуюся из хвоста и обворожительно улыбнулся: - Помнится, меня довольно удивили нескромные нравы имперской знати. Но ведь так было во все времена?
Тесса нервно сглотнула, будто пудинг застрял в её горлышке. Вот тебе, получай за те монетки и за моё унижение. Дрянь! Стерва! Люблю тебя… Хочу прямо сейчас! ПРЯМО ЗДЕСЬ!
Она собиралась ответить, но тут стал говорить тост кто-то из гостей и женщине пришлось промолчать, мило улыбаясь собеседнику. Пытаясь успокоиться, она привычным жестом закинула ногу на ногу, благо, высота стола это позволяла и вдруг почувствовала…
Она провела своей туфелькой по его ноге! Патрисио был готов взорваться, совершенно тихо и незаметно от окружающих. Брюки явно стали ему тесны в чреслах. Скрипнув зубами, прославленный охотник отбросил салфетку и, буркнув что-то по поводу самочувствия, спешно удалился из обеденной залы. Душ. Ему нужен душ. Холодный, даже ледяной…
- Шахти, дорогая, совсем скоро Хнаан отведёт тебя в спаленку, а я позже приду проведаю. Перестань кукситься! Потерпи ещё немного.
- Сестричка, я устала, мне жарко, я хочу в туалет… - бедная девочка всеми правдами и неправдами старалась сбежать с этой великосветской вечеринки. Пришлось Тессе вставать и испрашивать у высокого собрания разрешения для Шахти покинуть приём. Эвазар, отлично видевший состояние ребёнка, кивнул с одобрением. Успокаивающе шепча что-то, Тесса вывела девочку из зала и сдала на руки любовнику. Тот, весьма утомлённый предыдущей ночью, с радостью принял отсрочку и увёл Шахти в её покои. Тесса свернула в боковой коридор и, достав зеркальце из сумочки, приложила его ледяную поверхность ко лбу.
Вдруг рядом прозвучали торопливые шаги, а в следующее мгновение она оказалась прижатой к холодной мраморной стене.
- Так вот как ты любишь играть с мужчинами, - прямо ей на ухо выдохнул Патрисио. Коленки Тессы дрогнули и ослабли. Она пискнула что-то испуганное, но уже в следующий миг жёсткая ладонь закрыла ей рот, а жадные губы прижались к изгибу шеи. Свободной рукой Патрисио рванул за вышитый лиф платья, разрывая его в клочья.
- Я отомщу тебе, мерзавка… За всё… За эти ночи, за ту плату, что ты оставила… Отымею прямо здесь, как дешёвую шлюху!
Тесса укусила его ладонь и, когда не ожидавший этого Патрисио, выпустил её, зло бросила прямо в его распалённое лицо:
- Дерзкий мужлан! Что ты такое, чтобы дочь Великого Дракона снисходила до тебя?
- О, так значит, в тот раз я оказался кстати? У тебя все в роду такие… горячие?
- Хочешь проверить? – Тесса с вызовом посмотрела ему в глаза. Патрисио усмехнулся…
+++
Они лежали на смятых простынях, слишком уставшие и опустошённые для того, чтобы говорить. Тесса неподвижным взглядом смотрела прямо перед собой, чувствуя всей спиной его гибкое, сильное тело. Горячий… Такой горячий, что она едва не сгорела в его огне. Может, именно это имела в виду Гюссхе?
Они набросились друг на друга, словно изголодавшиеся звери. Тесса несколько раз за ночь растворялась в белом океане абсолютного удовольствия… И это было прекрасно! Это было то, чего она так и не добилась от Хнаана.
Вдруг она почувствовала, как его губы коснулись её плеча. Тихо, трепетно…
- Ты невероятна, Тесса. – Прошептал он хрипло и женщина вспомнила, с какой яростью он вскрикивал, вонзаясь в неё вновь и вновь, жадно вслушиваясь в ответные стоны…
- Патрисио, мы из разных миров.
- Я знаю.
- Мы не можем быть вместе.
- И это я знаю.
- Тогда… скажи, что нам делать?
Патрисио замолчал, обнимая её так крепко, словно пытался слиться с нею воедино.
- Наверное, только любить друг друга, пока есть такая возможность, - наконец, тихо ответил он.
+++
Патрисио очнулся от сладкого забытья и вдруг ощутил нечто странное – его запястья охватывала шёлковая лента, крепко привязавшая его руки к спинке кровати. Увидев, что охотник проснулся, Тесса мило улыбнулась, проведя кончиком языка по чувственным губам.
- Тесса, что это значит? – Грозно спросил Патрисио, но женщина только рассмеялась:
- Разве ты не хочешь узнать всё то, что я испытываю, когда ты играешь со мной?
- Что за…
- Помолчи немного, охотник. Если я и хочу что-либо услышать сейчас, то только твои стоны и мольбы.
Зрачки Патрисио изумлённо расширились, а в следующий момент он задохнулся – Тесса коснулась своими пальчиками его мужского естества. Она играла с ним, то нежно обхватывая горячий, напряжённый стержень, то проводя кончиками пальцев от его основания, вызывая в Патрисио волны неконтролируемого удовольствия. Уже через несколько минут этой сладкой пытки ему стало трудно дышать, а потом… Патрисио вскрикнул, запрокинув голову. Он почувствовал, как губы Тессы сомкнулись вокруг него, чуть посасывая. Охотник рванулся из своих пут, но всё напрасно. Хрипло вскрикнул ещё раз – женщина, продлевая его тёмную агонию, стала играть с ним языком и губами. Невыносимо… невыносимо! Его стоны стали ритмичными и короткими – в такт тому, что Тесса делала с ним. Патрисио успел подумать, что сойдёт с ума, если она не прекратит.