Синь предлагала определиться, что мне нужно, и, кажется, время для этого настало. Я никогда не жаловалась на судьбу, считая это уделом слабаков — а слабости я себе не позволяла. Но сегодня, похоже, я готова изменить своим принципам. При том что ситуация не плачевная, а такая, что лучше и придумать нельзя!
Спроси меня кто год, даже полгода назад, что бы мне хотелось, я бы ответила — стать адвокатом в Коллегии Стряпчих. Еще несколько месяцев назад все что мне хотелось — это придушить себя за неосторожность и знакомство с демоном.
Но сейчас… Я мечтала стать магом — и я стала им. Более того, стала Верховной Серой, о чем не то чтобы не мечтала — я даже не знала, что существует такая возможность.
Я мечтала — втайне, по ночам — встретить своего мужчину. Встретила. Мужчина, конечно неординарный — стоит все-таки в следующий раз додумывать тщательнее, какими должны быть наши отношения. Но в целом, это желание тоже можно считать исполненным.
Я мечтала сделать карьеру — и вот пожалуйста, в моем возрасте мне предложили то, что умудренным опытом законникам и не снилось! И даже если я откажусь, произошедшее за последние месяцы ясно мне показало, сколько возможностей у меня есть.
И чего же мне не хватает?
С внезапной ясностью я поняла, чего. Точнее, кого.
Демона.
Все мои расстройства в связи с ним были вовсе не из-за пыток, идиотского договора или его поведения. А из-за того, что я не могу быть с ним на своих условиях.
И какие же у меня условия?
Я подумала, нахмурилась и, кажется, приняла решение.
Дошла знакомым путем до особняка в конце Бирюзовой улицы, названной так потому, что когда то здесь жили ремесленники, искусно работающие с бирюзой, подошла к небольшому домику и постучалась в знакомую дверь.
Подруга открыла мне сама и почти не удивилась:
— Си, мне нужна твоя помощь.
Свет луны, серебривший верхние листики деревьев, угасал где-то к середине кроны. Но двум фигуркам в темных одеяниях, расположившимся на поляне между могучих великанов, он был ни к чему. Как и присутствие других существ, способных отвлечь тонкие порывы незнакомой магии от проникновения — потому и было выбрано столь укромное место. Магия прошлого, недоступная большинству существ, нечасто показывалась в четырех мирах: таилась она в складках и изгибах времени, существовала в крайне малом количестве и была сложной в использовании.
Магия прошлого была магией растворения и небытия. Единственная магия, что могла убрать последствия деяний или старые обиды; но при неосторожном обращении она выжигала память, чувства и тело; оставляла в прошлом не только ненужное, но и то, чем стоило дорожить и гордиться. Потому о ней знали немногие; ее не изучали в Академиях; не передавали из поколения в поколение. Её существование было обусловленно давно забытыми движениями души, она питалась благодаря им, потому полностью не исчезала никогда.
Девушка пониже сделала надрез на запястье и капнула по капле на каждую из свечей, что в виде спирали были расставлены посреди поляны. Затем обе распустили свои длинные темные волосы, расправили обязательные широкие юбки и разошлись немного, застыв по разные стороны от фигуры. Трепетный огонек свечей всегда считался идеальным проводником из мира вне реальности, спираль же являлась символом времени. Пламя находилось в состоянии покоя, несмотря на легкий ветерок: его держало заклинание, призванное закрепить все, что будет происходить в этом месте. В середине спирали лежало круглое зеркало, чуть поблескивая серебряной рамой в робком свете луны, что рискнула все-таки добраться до самого низа.
Девушка пониже ростом посмотрела на свою подругу и кивнула.
Они начали кружиться, в разные стороны, бормоча заклинания и все быстрее раскручивая свои юбки, так, что спустя какое-то время появившиеся завихрения обрели цвет и свет и превратилось в зыбкое марево, распространявшееся кругами. Свечение образовало две спирали, схожие с той, что составляли свечи. Бормотание девушек постепенно превращалось в пение. Спирали отошли от них, наложившись одна на другую и, совершенно точно, накрыли свечи, отчего огонек их не потух и не вспыхнул, но будто вытянулся вверх. Девушки продолжали кружиться и петь; от их пения зарождались на светящихся снопах знаки, которые вскоре стали перемещаться и создали собственный вихрь. Спустя некоторое время, когда на поляне уже ровным сияла объемная движущаяся фигура, девушка пониже остановились и напевно произнесла:
— Фиаро медито аквато гобе. Сардето витело ардето ир гэло. «Тень прошлого приходит в полночь. И возвращает каждому свое»