— Тара Сарде…
И я перестала существовать.
Когда то давно вампиры, связанные с Тьмой не меньше, чем демоны, делили с ними и Мир Ядра. Но две столь сильные расы — а вампирские дома не желали обособленности и спокойного существования, как те же сухры — вряд ли могли ужиться в рамках одной планеты. И вампиры постепенно были вытеснены и расселились в двух мирах — Мире Корон и Мире Земли. Основали собственные кланы и государства, или же примкнули к чужим, в качестве опасных, но сильных сограждан; а демонов демонстративно перестали замечать. Не рвались к власти в Мире Ядра, не пытались отвоевать заново свои территории — впрочем, они в принадлежали им в настолько стародавние времена, что никто уже и не помнил, кроме некоторых вампирских хроник, где они находились — и не стремились покинуть давно обжитые места, которые стали для них настоящим домом.
Но взаимная легкая неприязнь и недосказанность между двумя расами осталась.
Впрочем, демоны эту недосказанность вовсе не замечали, а вампиры — утаивали. И это отношение к ситуации говорило об их характере больше, чем что — либо другое.
Демоны были прямы в своих суждениях и действиях; действовали жестко, быстро и нагло. Они никогда не скрывали своей сущности и намерений, точнее, предупредили об этом все остальные миры еще на заре веков. И если они не хотели о чем-то говорить, то предпочитали не лгать, а молчать. Да и вообще были весьма немногословны, чем, порой, сводили с ума весьма разговорчивых людей, эльфов или тех же вампиров.
Последние славились своей изворотливостью, интригами, расчетливостью и умением ждать. Они могли выжидать годами, чтобы нанести удар, в то время как демоны били тут же, как только у них возникало такое желание.
Но и общего было много у этих детей Тьмы. Совершенная красота, ум, сила, жажда крови и любовь к плотским удовольствиям, будь то постельные игры или хорошая еда.
Так что некоторые демоны с вампирами дружили. Насколько вообще могут дружить эти расы. То есть здоровались сквозь зубы и не пытались убить друг друга. А иногда и поддерживали взаимовыгодные отношения, подкрепленные ежегодными визитами вежливости.
Заклятые друзья.
К одному из таких друзей мы и направлялись.
В замок мы прибыли ночью, и, то ли из-за давней, известной только Эртару, традиции, то ли ради того, чтобы впечатлиться мрачной красотой родового гнезда Старшего Дома, появились не внутри, а снаружи, за мостом, ведущим к главным воротам.
Длинное каменное строение с множеством башен и собственной пристанью. Замок стоял на скале и нижние помещения частично в этой скале были вырублены; с двух сторон его окружали острые пики, еще с двух — глубоко врезавшаяся в землю заводь Хрустального Озера, вокруг огромной поверхности которого расположились главные города и замки вампирского государства.
Несмотря на темное время суток и серость камня, замок выглядел уютным и обжитым. Не портили его и эффектно сверкающие магические молнии. Ничего общего, конечно, к природному явлению они не имели, а были лишь данью силе и статусу Старшего благородного Дома.
Благородные дома у вампиров были нескольких уровней.
Старших — всего четыре на всех вампиров вместе взятых; именно от них и пошли самые могущественные вампирские государства, три из которых располагались в Мире Земли, а одно — в Мире Корон.
Далее шли Великие Дома, обладавшие, как правило, обширными клановыми землями и присягнувшие на верность одному из Старших. Внутри каждого из них было четыре ветви: главная, первая, вторая и младшая. Затем — Малые Дома. Эти, как правило, жили в других государствах, как и обычные вампиры, и из них получались лучшие наемники или охранники для королевских персон, если те, конечно, догадывались взять клятву о временном выходе из клана. Нигде это не проговаривалось, но все, кому надо, знали, что вампиры так или иначе, даже будучи подданными другого государства, в случае опасности для их расы, будут подчиняться только Старшему Дому, к чьему «Великому древу родов» они магически были приписаны по рождению.