Надежда в очередной раз порадовалась, что сдала норматив по спасению утопающих. Для этого их учили прыгать в воду в одежде и плыть с открытыми глазами, не поднимая головы на поверхность. Ей не сразу это удалось. Тренировалась долго. И вот сейчас этот навык пригодился, чтобы спасти себя. Вода становилась теплее. И девушка начинала понимать, что скоро будет настолько жарко, что она сварится как те яйца, которые гиды варили для туристов. Но надо достичь гряды… по ней можно будет пробежаться. Только пятки поджарятся. Но это ничто по сравнению с предстоящим браком.
Воздуха не хватало. Она всплыла, чтобы перевести дух. И вдруг перед собой увидела плывущего мужчину. Видимо, он тоже прошёл курс спасения утопающих. Она быстро повернулась, чтобы уплыть в другую сторону, но и там был ещё один. Надежда закрутилась на воде. Сколько их? Кто они? Служба губернатора или спонсора. Чёрт бы побрал этих богатеньких. Нет, не даваться, вырваться, сбежать от обоих.
Девушка снова нырнула, но чья-то рука больно схватила за волосы и выдернула на поверхность. Чужие руки перевернули на спину, подхватили подмышки и потащили к берегу. Она пыталась вырваться, но вскоре поняла тщетность своих попыток. Её поразили гладкие блестящие костюмы, как у дельфинов кожа. Когда они успели переодеться? Или водолазы на всякий случай дежурили в воде? Она решила заглотнуть воды, чтобы её не довезли живой. Но и это ей не удалось. Парни знали своё дело. Захлебнуться не дали. Надежда смирилась. Закрыла глаза. Приучала себя к смирению. Лучше затаиться и потом рвануть. А сейчас сберечь силы. Приподняли. Одни руки передали другим. Глаза не открывала. Не хотелось видеть самодовольное лицо победителя.
- Эх, Надежда, Надежда… И куда же ты побежала? - и, бамц, пощёчина заставила посмотреть в глаза. - Где этот твой хозяин-мудак? Думаешь, можно меня провести? Нарисовала себе метку, чтобы я не тронул. - бамц, другая. - Скоро венчание. А потом я тебе объясню популярно, что значит меня не уважать. - и дальше он обратился к своей охране: - Заприте её в комнате. Охрану у дверей менять каждые два часа. Пусть её переоденут. - и снова к Надежде: - Слышишь, если сама не переоденешься в сухое, это сделает охрана, а я потом тебя высеку, если к твоему телу дотронутся мужские руки.
- Потап! - Надежда пыталась придать голосу как можно больше твёрдости. Но одежда начинала остывать, и ей становилось холодно. - Скажи, зачем я тебе? Давай договоримся? Ты меня отпускаешь, а я Хозяину не говорю ничего о похищении.
- Ты меня за идиота считаешь? - и он захохотал. - Какой Хозяин? За тобой следили уже неделю. Ты всё время одна. Думала, что самая умная. Мне твои родители обещали тебя. Сделка заключена. Скоро венчание. - повторил он. - А потом… Внучка бывшего губернатора департамента стоит дорого, тем более что ты девочка. Будешь покорной, и тебе ничего плохо никто не сделает. Будешь плохо вести себя… В общем, ты сама всё поняла.
Налетел ветер. Мокрая одежда под его порывами стала остывать ещё быстрее. Девушку затрясло от холода. Хотелось скинуть в себя холодное, завернуться в большое махровое полотенце, взять кружку с какао и оказаться у дедушки… Ну должны же её хватиться. Есть же датчик у неё на руке.
Её завели в комнату. Оставили с девушками. Странными девушками. Высокими, гибкими, с цепкими пальцами.
- Раздевайся. - сказала одна. Голос низкий, грудной, как у оперной певицы. - Полностью раздевайся.
Надежда, стуча зубами от холода, смешанного со страхом, стала стаскивать с тебя одежду. Её подхватывали буквально на лету. Сняла верх, оставила только лифчик. Скромный, простой, без кружев. Подошла вторая девушка, рванула на спине так, что застёжка щёлкнула: то ли сломалась, то ли расстегнулась.
- Ты не поняла? - спросила первая. Видимо, она была за главную. - Я сказала полностью. Таков приказ хозяина.
Сняла бюстгальтер. Тут же на тело набросили подогретую простыню. Тепло спеленало руки. Сама ли снимала брюки и всё, что было под ними, не поняла. Убаюкивало, укачивало.
- Выпей, теплее станет. Чай, с малиной и плодами Вожделения.
Надя обхватила обеими руками кружку. От неё и вправду стало теплее. Аромат малины ударил в ноздри. Вспомнила, что бабушка всегда отпаивала малиной, если она промерзала: «Чтобы не заболеть». Улыбнулась сама не зная чему, попробовала обжигающий сладкий напиток. Вкус ягоды малины расползался на языке. К нему примешивался другой, немного терпкий, но неярко выраженный. Набрала в рот, подержала, посмаковала, проглотила.