— Что за черт! — совсем уже растерянно пожал плечами парень. Он все еще не хотел верить, что та — «тоже хорошая» — девушка на лестнице просто пошутила над ним. И над его попутчицей. Пошутила совсем некстати.
А квартирка, между прочим, что надо! Татьяна обошла обе комнаты и кухню, заглянула в ванную, и сердце ее защемило мучительной завистью, защемило так сильно, что хоть ты плачь. Хорошо, что рядом не было парня, он зачем-то остался в одной из комнат, а то было бы очень стыдно, потому что одна слезинка, оказывается, и в самом деле покатилась по щеке.
Татьяна пошла вслед за парнем. Он, перегнувшись через подоконник, спрашивал у кого-то:
— Где, скажи, Воронов, а? Может, слышал, а?
Кто-то невидимый захохотал:
— Ха, чудак-человек, куда взобрался! Он ведь на третьем!
Парень, пряча глаза от Татьяны, глухо проговорил:
— Подождите, задам я ей перцу!
Но Татьяна не сомневалась, что никакого перца он не задаст.
Они повернули назад, вниз.
На третьем этаже, за всеми тремя дверьми было шумно, и Татьяна удивилась, как это они раньше, когда проходили мимо, не догадались, что именно сюда им и надо было заглянуть. «Вот к чему приводит слепая доверчивость»,— весело подумала она.
Парень бросился в среднюю квартиру. Татьяна видела, как он подошел к человеку в перепачканном парусиновом костюме и что-то тихонько сказал ему. Тот недовольно, как показалось Татьяне, буркнул что-то в ответ. Татьяна поняла, что это и есть Воронов. «Странно, почему о нем писала «Чырвонка», он ведь далеко уже не комсомолец»,— мелькнула мысль. В комнате было еще несколько человек, а в углу стояла та самая девушка в черных шароварах и, не таясь, усмехалась.
— Здравствуйте,— сказала Татьяна.— Я к вам, товарищ Воронов.
— Очень приятно, здравствуйте,— холодно отозвался Воронов.— Но, может, вы, простите, пришли бы попозже, после работы?
— Я на минуточку,— заторопилась Татьяна.— К вам уже приходил брат или еще нет?
— Какой брат? — вдруг заволновался Воронов.— Петька?
— Нет, Федор Федорович.
— Вы что-то путаете.
— Путаю?
— Никакого брата Федора Федоровича у меня нет.
— Как нет?!
— И быть не может. Потому как я Алексеевич. Так что Федорович никак, простите, не может быть моим братом.
— Не может…— машинально повторила Татьяна, бледнея.
— Если хотите знать, у меня один брат — Петька. Но он теперь на целине.— Воронов повернулся к парню.— Ты кого, шалопут, привел?
В самом деле, этот Воронов совсем не похож на того. И лица у них разные, и рост разный — этот на целую голову ниже. И вообще…
— Вы разве не корреспондентка? — растерянно проговорил парень.
— Что?..
— А я ведь подумал, что вы из газеты…
Первой, кажется, засмеялась девушка в черных шароварах. Потом схватился за живот Воронов, а затем и все остальные.
Не удержалась и Татьяна. Вот ведь чудак, этот парень! И как только это пришло ему в голову!
А тот уже и сам хохотал. Громче всех.
Татьяна незаметно глянула на девушку. Странно, почему она ни о чем не догадывается? Этот парень влюблен в нее, кому же это не ясно, а она измывается над ним. И еще вон хохочет. Разве можно смеяться над человеком, который любит?.. А форсистые свои шаровары она все же испачкала. Как ни остерегалась, а испачкала. Наверно, и сама этого еще не заметила. А увидит — ужасно перешивать будет, ведь она, вероятно, первый раз их надела.
— Ну и напугали вы меня,— сказал Воронов.— Неужто, думаю, сбежал Петька с целины?
— Я пойду,— проговорила Татьяна.— Извините. Вышла опечатка, как часто пишут в книгах, в самом конце. Тот Воронов где-то совсем в другом месте.
И она побежала вниз, не дожидаясь своего провожатого. Ему, конечно, надо до конца использовать случай, благодаря которому представилась возможность побывать в бригаде Воронова.
Очутившись на улице, Татьяна еще раз посмотрела на здание и хотя не знала, видит ли ее кто сейчас с третьего этажа, подняла руку и прощально помахала ею.
Недоразумение с Вороновыми совершенно не опечалило Татьяну. Наоборот, у нее будто прибавилось бодрости. И упрямства. Она все же найдет Воронова, того, Федора Федоровича!
Очевидно, искать его брата не имело никакого смысла. Надо караулить его самого. Стоит, вероятно, снова пойти в институт. Ну, не было его в институте утром, так ведь это совсем не означает, что он сегодня уже и не заглянет туда. Как раз может заглянуть, это вполне естественно. Есть там, наверно, библиотека, есть читальный зал — почему бы после того как он сходит к брату, не прийти ему туда и не позаниматься?