— Строительство метательных машин идет полным ходом. Двадцать четыре машины готовы к бою. Остальные шестнадцать заложены. Я жду строительный лес…
— А что с людьми? — прервал его Тайрат.
— С людьми гораздо сложнее. Я собрал только две с половиной тысячи лучников. Сейчас они проходят обучение.
Тайрат одобрительно кивнул головой.
— Спасибо, генерал.
Сафар поклонился и сел.
— А что со строительным лесом? — просил император, глядя на Валиса.
— Пять сотен человек были отправлены в леса таров еще два месяца назад. Мы ждем обозы через месяц. Остальные работают на строительстве машин, — ответил Валис.
Император кивнул. Валис поклонился и сел.
Тайрат перевел взгляд на генерала Муна. Заметив это, Мун произнес:
— Шесть тысяч всадников набраны из резерва. Мне не хватает еще двух тысяч.
Тайрат вопросительно посмотрел на генерала Пая — командующего резервами. Тот смущенно пожал плечами.
— Сложно убедить людей идти на военную службу, когда вокруг мир и спокойствие. Но мне удалось увеличить вашу охрану и охрану дворца.
— Если армия не справится, то и охрана не поможет, — заметил Тайрат. — Вы не согласны?
— Разумеется, — ответил Пай, — мы занимаемся этим.
— Занимайтесь более усердно, — Тайрат сделал жест рукой, и Пай вернулся на место.
— А что у нас с лошадьми? — вновь обратился к Муну император.
— Лошади есть. Сейчас они пасутся на равнине к востоку от Тонка, — ответил тот.
— Не слишком ли далеко? — спросил Тайрат.
— Двадцать дней пути, — ответил Мун, — пастбища, расположенные ближе к Таулосу, более скудные, чем у санилов, к тому же санилы — опытные коневоды.
— Согласен, — Тайрат провел рукой по седой бороде, — спасибо, генерал.
Выдержав короткую паузу, Тайрат повернулся к Инкаону.
— Что ж, настал ваш черед. Прошу.
Инкаон выглядел уверенно, твердым и четким голосом он произнес:
— Мои подразделения готовы. Восемь тысяч воинов, из которых три тысячи опытных и умелых, находятся под оружием. Все мои командиры либо воевали, либо учились у тех, кто воевал.
— А как же быть с теми пятью тысячами молодых и неопытных воинов? — спросил Тайрат, пристально глядя на генерала.
— С ними ведутся постоянные занятия, — невозмутимо ответил Инкаон и добавил: Мои полковники учат их правилам большого боя и одновременно отрабатывают новые приемы и стратегии.
Тайрат покачал головой.
— Это очень хорошо, генерал, спасибо. Вы свободны.
Инкаон поклонился и сел. Тайрат взглянул на Юнака.
— Есть ли еще какие-нибудь важные вопросы, которые нам необходимо обсудить?
— Думаю, что нет, — ответил советник после недолгого раздумья, — сегодня нет.
Тайрат с облегчением вздохнул и медленно поднялся с кресла.
— Я благодарю вас за то, что вы пришли сюда сегодня и рассказали о своей работе. Не стану задерживать вас более. Вы можете идти. Генералы и министры встали и поклонились. «Пусть будет вечен Таулос и его император!» — услышал он в ответ.
Солнце опустилось за горизонт, и на смену жаркому дню наконец-то пришел вечер, принеся с собой долгожданную прохладу. Конец лета в этом году выдался особенно жарким, и потому все живое с радостью приветствовало наступление сумерек.
Ханами стоял на террасе дома Ло-По. Прислонившись к каменным перилам, он наблюдал за тем, как Таулос медленно погружается в сон, окутываемый приближающейся ночью. В окнах домов тускло мерцали масляные лампы, на улицах горели расставленные повсюду факелы, но ярче всего светилась лестница, соединявшая дворец и торговую площадь. Ханами около часа наблюдал за тем, как Ло-По с двумя молодыми помощниками зажигал огни в каменных чашах.
Дом смотрителя находился рядом с дворцом императора. Он стоял на склоне холма, почти на самом верху, и с террасы, на которой стоял Ханами, был виден весь город. Ханами продолжал рассматривать Таулос, его дома и улицы, стены и площади. Однако с каждой минутой становилось все темнее, и он с какой-то необъяснимой жадностью вглядывался в растворяющиеся в ночной темноте городские черты, стараясь как можно лучше запомнить его. Ханами представлял, как будет рассказывать Анайе о своем путешествии, о Таулосе и о том, что он видел. Ей, своей любимой, самой прекрасной на свете.
Глядя на ночной город, Ханами прошептал ее имя. «Когда я вернусь, ты будешь со мной, — подумал он, — я расскажу тебе о далеких землях и городах. Я расскажу тебе о Таулосе. Тебе будет интересно со мной, потому что я не так глуп и однообразен, как мой братец». Вспомнив о Сенгтае, Ханами сжал кулаки. «Когда он вернется, ты уже потеряешь к нему интерес. Если только он вообще когда-нибудь вернется», — от этой мысли Ханами почувствовал некоторое облегчение и улыбнулся.