Сколько тебе лет?
Из Красноярска позвонил старинный знакомый, очень просил встретить важных московский гостей и быть у них проводником на рыбалке по горной речке. Для старого промысловика-охотника дело привычное, снаряжение исправно и готово. Да и лучше его никто и не справится, он тайменя найдет там, где его и никогда не было, тунгусский «Дерсу Узала». Друзья это знали и часто пользовались, правда рассчитывались, не обижали.
В разговоре по телефону с другом как-то не обратил внимание на вскользь произнесенную фразу: «Московские тузы любят особое обхождение». Ну и что? Сколько он, старый охотник, за свою долгую жизнь поводил по таежным и речным просторам разного люда – со счета сбился. Все довольными и восхищенными сибирской природой уезжали.
Дал Слово. В назначенное время у трапа самолета встретил московскую компанию. Вертолет под парами стоит, экипаж на местах готов к взлету. Перегрузили вещи и с радостным ожиданием чуда полетели в зеленое море тайги.
продумано, речку выбрал случайными людьми не посещаемую, осечки не должно быть. Люди желают поймать тайменя больше двадцати килограмм. Им предложили в Таиланд поехать, поймать сома, выращенного в пруду весом двадцать килограмм, а таймень – это равносильно сравнить забитую клячу с диким мустангом.
Тайга за время перемен превратилась в проходной двор. Промхозы ликвидировали, охотоведов и лесную охрану тоже, а истинным хозяевам, охотникам-промысловикам угодья в собственность не отдали. Правят бал чиновники, сидящие за большими столами в столичных городах, в общем, у семи нянек «тайга без глаза».
Не так давно встретили охотники группу туристов, а у них пять фляг, набитые таймешатами весом от килограмма до трех. Что за дикость, с голода городские гости помирают, что ли? А нет, все теперь деньгами мерят. Килограмм тайменя стоит от 450 до 600 рублей. И никто не думает, что растет эта рыба долго и икру мечет только на седьмом году жизни. Все изменилось – и страна, и люди, осталось только общий лозунг «на наш век хватит».
Такого паскудства старый охотник никому не позволял, ревностно следил, чтобы природу не увечили. Сам он знает все потаенные места, образ жизни, повадки лесного зверья и птиц и где их в разное время можно найти и видел, как они уязвимы перед человеком.
Сели на речную галечную косу, быстро разгрузили борт и до охотника медленно начал доходить смысл пропущенной фразы в телефонном разговоре с другом.
Столичные жители даже свои вещи выгружать не стали, пришлось все делать самому. Груза больше тонны весом. Спасибо, помог экипаж – не чужие ведь. А гости европейского комфорта желают. Ладно, проглотил, ведь дал Слово товарищу, гостям условия создать. Назвался груздем – полезай в кузовок. Каждого гостя чуть ли не облизал. Показал, как и на какую блесну берет рыба. Куда нужно забрасывать и вываживать. Отдыхающие разбрелись по косе. А сам занялся обустройством лагеря. Поставил палатки, уложил надувные матрасы, на них спальники с белыми хрустящими вкладышами. Установил большой тент, под ним походные стульчики и столики, на каждую персону. Зажег газовые плиты, готовить рыбу с первого улова.
Все идет своим чередом, без осечек. Вот только с таким хозяйством одному, в его возрасте уже тяжело управляться. А по косе несутся крики восторга, визг и маты, гости поймали не одного, а трех тайменей больше двадцати килограмм. Третий пойманный таймень вытянул на сорок восемь килограммов. Все в восторге. Периодически гости подходят к столикам с запеченной рыбкой и заморским винам, но за столы не садятся, азарт. Сопровождающего в упор не видят, как какую-то не нужную вещь.
Вечереет, пора ужинать, столы накрыты и ломятся от таежных яств, все приготовлено с великим искусством. Многолетний опыт. Гости подошли к столам, но не садятся, промысловик ничего не понимает, уха стынет, коньяк и ром налиты, от рыбы горячего копчения идет такой дух, слюни текут. А они стоят и смотрят.
Наконец самый молодой не выдержал: «Ты что, олух старый, стульчики подвинуть не можешь?»
Старого охотника от такого хамского обращения оторопь взяла, растерялся, засуетился, каждому под сиятельную задницу стульчик пододвинул. Только после поездки он узнал, что у современных крутых бизнесменов и чиновников такое веяние появилось как у когда-то царских дворян до революции – слуга должен под каждую жопу стульчик подставить. Но слугой, рабом, скотиной бессловесной старый сибирский охотник никогда не был и такое унижение испытал первый раз в жизни – скрипит зубами, терпит, Слово ведь дал другу.