Наелись, напились, аж икают, довольные удалились в палатки почивать. А охотнику еще все прибрать, перемыть и подготовить к утреннему завтраку. Следующий день – начало сплава.
День заезда всегда самый хлопотный и выматывающий. Все надо успеть, ничего нельзя забыть и все бегом. Как добрался до своего спальника – не помнит, вроде только прислонил голову к надувной подушке, а уже будильник орет – пять часов утра, пора вставать. Гостей обхаживать. Черт его знает, до какого времени они спят, до семи или девяти. Продрал глаза, выполз из палатки, после вчерашней погрузки-выгрузки вещей спина не разгибается. Глядит, а среди столиков и стульев, прямо под натянутым тентом важно разгуливает здоровый глухарь. У зверей и птиц в дикой природе есть одна поведенческая особенность – они не выносят прямого человеческого взгляда и воспринимают его как угрозу, а уж движение по прямой к ним тем более. В то же время совершенно не боятся и даже проявляют любопытство при движении незнакомого животного (человека) по касательной и если тот не смотрит прямо в сторону дичи, как будто её не видит. На четвереньках – вообще свой брат и товарищ о четырех лапах. Так и начал охотник свой новый рабочий день с зарядки, передвигаясь по галечной косе в присядку и зигзагами. Глухарь с нескрываемым любопытством наблюдал за диковинным животным и начал даже его подзадоривать, щелкая клювом, как бы дразня. Таким способом глухарь часто доводит азартных лаек до истерик. Обоим стало весело, пообщались, как старые друзья, но пора и за работу. «Дворяне» скоро проснутся. Поднялся старый охотник на ноги, глухарь неспешно взлетел и полетел вниз по реке, уселся в метрах восьмистах на одиноко стоящую лиственницу у самой вершины. Охотник проводил его взглядом, машинально отметил место его посадки и занялся приготовлением завтрака.
Из палатки вылез один из москвичей, природа позвала, пометил гость кустик и собрался идти досматривать сны, но тут охотника за язык черт дернул. Решил пошутить, а заодно и поквитаться за вчерашнее унижение. Прикинувшись «деревенским валенком», заискивающе елейным голосом произнес: «А вот посмотрите (уважительно так, на «Вы»), вон там, на лиственнице, в аккурат на второй ветке от вершины сидит глухарь». Турист уставился взглядом в указанном направлении, молча простоял почти минуту, затем повернулся и ушел в палатку. «Так, розыгрыш не удался», подумал охотник и продолжил готовить завтрак.
Через некоторое время, уже в штанах, из палатки появился тот же турист, держа в руках двадцатикратный бинокль Carl Zeiss. В приказном тоне коротко бросил: «Где?». Охотник снова перевоплотился в деревенского дурака и стал пальчиком показывать направление. Деревенский дурак – вы на его руки посмотрите! Кистевая кость шириной чуть ли не с ладонь, это говорит о не дюжей силе человека. Этот «деревенский валенок» в рукопашную на матерого медведя с одним топором ходил, взял верх. Московский турист долго разглядывал в бинокль одиноко стоящую лиственницу и глухаря, затем опустил его, повернулся и повелительно спросил: «Сколько тебе лет?» И тут, видимо, эта повелительно-уничижительная форма обращения взорвала все естество старого охотника. Враз, словно в незримом строю, за его спиной выстроились молодость и сила, честь и достоинство Сибирского охотника-промысловика. Расправив плечи, твердо, по-хозяйски стоя на своей земле, прямо глядя в глаза московскому туристу ответил: «Седьмой десяток разменял!»
Гость смутился, молча повернулся и ушел в палатку. После этого случая он больше охотнику не тыкал, на стул садился сам. Зауважал.
Запах смерти
Случились эти события на второй год охоты на новом охотничьем участке. Залетали мы к намеченному месту строительства, как предполагалось базовой избы. Уже при заходе на посадку, первый пилот показывает «Смотри у тебя на тундре медведь, да здоровый!» Ухватил краем глаза, но мне некогда по сторонам смотреть. Водораздел, рельеф равнинный, много мелких тундр, запросто можно спутать свою тундру и выбросить груз не туда. А груза много, потом таскай за несколько километров. Вертолет закончил разворот со снижением и пошел на посадку. Мне показалось, что медведь не на нашей тундре, а на соседней. Так, значит не о чём беспокоится.
Сели, разгрузились, винтокрылая машина взмыла вверх и быстро исчезла в низких облаках. Только звук удаляющегося вертолета еще некоторое время напоминал, что там осталась цивилизация и мирская суета. Болото топкое, хорошо что еще прошлой зимой подготовил настил, однако под весом груза он начал проседать, спешим перетаскиваем вещи на сухое место. День клонится к вечеру. Пока расчистили место, установили палатку, приготовили ужин. Стемнело. Осенние ночи непроглядно темные. С нами молодая собака, первый раз в Тайге, азарта много мозгов нет. Легли спать, на всякий случай фонарик оставил на голове, карабин рядом.