Утром гости поднялись ни свет, ни заря, попутали день и ночь. Ночи на севере белые. Еще не вполне отошли от вечернего чая. Второпях попили кофе, покидали в лодки кое-какие вещи и снасти и, перед самым отплытием, махнули по стакану на посошок. И как не уговаривал, не убеждал их старый охотник повременить с отплытием, не послушали. Попрыгали в лодки и вниз, наперегонки.
Упало сердце, защемило душу от полного бессилия и предчувствия беды. Уплыли. А ему еще лагерь свернуть надо, прибраться, загрузить лодку-«хозяйку». Да весь груз увязать, на случай опрокидывания. Пока таскался с вещами, упаковывался, прошло часа два. День занялся солнечный, тихий и ласковый. Над водой по руслу реки волнами прокатывался теплый воздух, напитанный густым ароматом цветущей тайги. Над сопками клубились последние клочки утреннего тумана. Все дышало умиротворением и спокойствием. Глядя на это безмятежное спокойствие подумал – «…может пронесет, мужики они опытные, лодки у них не нагружены, плохо одно –крепко выпили».
Отчалил, и понесла его река вниз к порогу. Через минут сорок услышал приглушенный рев, начал подгребать к правому берегу, лодка перегружена, плохо слушается. Если не попадешь сразу в боковую проходную струю – опрокинет. Вроде выровнял, угодил, куда надо. Мощная струя подхватила его плавающий «утюг» и бросила в узкое скальное ущелье. Дальше одна задача – удерживать лодку носом по струе, остальное сделает река. По струе проскочил, как по гребню горного хребта и выплыл на широкий плес. Опасный скальный прижим и водоворот остались слева. Впереди большая галечная коса, разделившая реку на два рукава. На косе наблюдалось беспорядочное движение. Подплыл. Мужики, насквозь промокшие и вроде немного протрезвевшие, таскали вещи из воды, на отмели лежала пробитая лодка, но все живы. Слава Богу – сердце отпустило.
Все, на сегодня сплав закончился. Нужно сушиться, ставить лагерь, делать вещала, разводить большой костер. Мужики помогли разгрузиться, виновато поглядывая на проводника. Да что с них взять, засиделись по городам, одичали, соскучились по полной свободе души и тела.
Погнал лодку через протоку к коренному берегу за дровами. Пока готовил шесты, рубил и складывал дрова – много времени ушло, вышел на берег посмотрел на косу и замер на месте с открытым ртом.
А там!
В диком хороводе то ли пляшут, то ли какой ритуал какой исполняют напрочь голые мужики, а в центре хоровода что-то большое черное лежит. Но самое страшное – вся коса густо залита кровью. На голове у старого охотника зашевелились волосы. Много он в своей таежной жизни видел крови, да и сам пролил, но чтобы столько, да враз – никогда.
Может «мамонтенка» москвичи зарезали и в жертву принесли. Был среди них один полненький в очках, сильно похожий на теленочка. Снова пересчитал пляшущих и что-то дико орущих гостей. Все на месте. А вон и «теленочек» скачет. Разобрало охотника любопытство. Волосы на голове пригладил, челюсть на место поставил, быстро загрузил лодку и погреб к косе. Подплыл, челюсть, зараза, опять от увиденного отвалилась. Вся коса, на сколько хватало глаз, была устлана пятитысячными купюрами, сушащимися на солнышке. Поверил. Да, такие купят не один вертолет и полетят хоть к черту на кулички, но лучше сразу на Колыму.
Ближе к весне появилась в поселке очередная экзотическая группа романтиков. На иностранных, навороченных и невероятно дорогих вездеходах. Местный народ таких мастодонтов отродясь не видел. Обувь, одежда, оружие – все от известных «крутых» иностранных фирм. Сами поверх людских голов смотрят, пальцы на руках «веером». Видно сидели-сидели в своих загородных особняках, да в баньках и саунах дурели от безделья и скуки. Насмотревшись всяких очень познавательных фильмов и наслушавшись рассказов «бывалых» людей о Сибири, решили испытать себя на огромных безлюдных просторах Тайги. Вот и добрались по «зимнику» до нашего поселка, а дальше дорог нет. Начали искать среди местных охотников проводников, деньги сулили большие. Серьезные мужики, осмотрев их технику, снаряжение, терпеливо выслушав их наполеоновские планы участвовать в этой авантюре отказались. Как уж, кого они уговорили – неизвестно, но уехали они воплощать в реальность свою нарисованную мечту. Недели через две та же группа снова появилась в поселке, своим видом сильно напоминая наполеоновскую армию, отступающую по старой Смоленской дороге на в хлам избитых вездеходах. В расплавленной у костров заморской одежде и обуви. По рекламе гарантированно создающая комфортные условия при минус шестидесяти, но, увы, не прошедшую испытаний таежными условиями. Растерявшие большую половину снаряжения, а заодно и снобистского лоска, но зато с пальцами рук вернувшимися в естественное положение, как у всякого нормального человека. Может, поумнели? Хотя… Вряд ли.