Моя стреноженная кобыла взволновалась, я вздрогнул и проснулся под своей повозкой. Со мной все ещё оставалось двое пациентов и ни одного из помощников. Мне оставили приказ догонять колонну по возможности. Я не видел смысла в том, что они меня бросили.
— Будь спок! С тобой всё будет в порядке, — успокоил меня Леденец: — Твоя бывшая не позволит Шёпот оторвать тебе что-то серьёзное.
Он действительно может верить в то, что говорит.
— Ну, спасибо, тебе Леденец, успокоил. — В следующий раз, когда его заднице понадобится лечение, я придумаю что-нибудь посмешнее.
Но начальство действительно было сильно напугано. А также все остальные, кто прошёл мимо, не посетив пустой зал.
Я не мог их за это винить, после всего, через что мы прошли, и забрались так далеко.
Возможно, внешне я был спокойнее остальных, но не был уверен, что этот величественный памятник безопасное место. Свидетельства очнувшихся идиотов совсем не убедили меня в том, что мы просто неправильно понимаем природу мемориала тем, кто ушёл раньше нас.
Поскольку у меня на руках были пациенты и не было возможности их увести, я сидел на месте с тех пор, как вышел. На открытом месте. Но, как уже было отмечено, уснул под своей повозкой, пока кобыла меня не разбудила.
Возраст начал давать о себе знать всё чаще. Теперь почти не бывает ночи, когда не нужно вставать, чтобы облегчиться раз или два. И Ночь-павших-тупиц не исключение. Это было первое, о чём я позаботился, когда меня разбудила кобыла, прежде чем мои мысли вернулись к Великому мемориалу памяти павших, и я повернулся в его сторону.
Понятия не имею, как это пришло мне в голову.
И вот, стою я на опушке леса в лунном свете, осушаю шланг и пытаюсь понять, что так взволновало кобылу. Тут моё внимание привлекли две вещи.
Сначала я заметил светлячка, сидевшего на ветке справа от меня, неподалёку от лошади. Затем я услышал, как один из моих пациентов начал бормотать на непонятном мне языке, потом встал на ноги и, неуклюже, словно зомби, направился к проёму в насыпанном вале.
Захотел вернуться?
Не уверен, что из этого волновало меня больше. Всякий раз, когда я замечал светлячка, то думал, что есть очень большая вероятность, что за мной наблюдает Госпожа. Однако, с другой стороны Сверкунчик, который едва начал бриться, спотыкаясь шёл туда, где его же собственная глупость привела к текущему состоянию.
А я выбрал его потому, что считал смышлёнее остальных придурков из Трубы.
Либо я ошибся, либо очень сглупил.
Вероятности — один из шестерых, и полдюжины из всех остальных.
Я служу в Отряде с тех пор, как был чуть старше Сверкунчика. За это время у меня сменилось несколько подмастерий. И, похоже, они надолго не задерживаются.
Наверное, дело во мне.
Но надеюсь, что это не так.
Лелея эту мысль, я двинул за Сверкунчиком.
Малолетний идиот направился обратно к столбу, который его покусал.
Он не мог двигаться быстро, в отличие от меня. Я перехватил его прежде, чем он туда добрался и схватил за левое плечо.
Он извернулся и озадаченно посмотрел на меня, затем с мучительной внутренней борьбой снова озадаченно спросил:
— Каркун, это ты? — голосом ребёнка.
— Всё верно, а ты Сверкунчик. Не забывай об этом. Вбей это в башку и покрепче. Ты — Сверкунчик с Почтовой улицы в Трубе, тебе пятнадцать, почти шестнадцать лет, и ты мой старший ученик.
И, насколько я знал, теперь — единственный. О Булке ничего не слышно уже некоторое время. А также о его благополучии — хорошем или плохом.
У меня возникла идея.
— Пойдём-ка со мной! — одной силой, без уговоров и, не разбирая дороги, прямо мимо белых камней, я потащил Сверкунчика за левую руку прямо в здание с залом. По пути я уловил далёкие, смутные дуновения бесчисленных жизней, ни одна из которых не закончилась счастливо.
Мы прошли, наверное, сотню метров, когда я заметил в волосах парнишки пульсацию света.
— Эй, вот дерьмо!
Отпустив локоть парня, я щёлкнул указательным пальцем по светляку. Тот отлетел, пару раз слабо мигнув, а затем приземлился на оконечность белого столба.
Сверкнула искра!
Хрясь!
Я почувствовал лёгкое землетрясение и резкий порыв яростного ветра…
Светлячок сгорел.
Вот дерьмо! Ужасное дерьмо! Наверное, я только что навлёк на себя гром и молнию. Если это она, то вскоре небо заполонят все Взятые, способные двигаться.
— Давай-ка, сынок. Нам срочно нужно двигать жопой.