Рун говорил медленно и вальяжно, старательно подбирая слова, где отсутствовала ненавистная для него буква «р». Видать, это его несколько смущало. То, как он произносил эту букву, не было столь ужасно, но Рун это и не осознавал. Напротив, если бы бледная кожа, веснушки, зеленые глаза, рыжие волосы, да и сама фамилия не выдавали Маркелу тот факт, что Фростер родом из северных краев, он бы решил, что Рун принадлежал южному округу провинции с особым говором, а эти люди никогда не произносили букву «р» так, как произносят её остальная часть населения Эсхейна.
Пока Джевил слушал культурный монолог Фростера, он приподнял брови в молчаливом удивлении, которое находил весьма приятным. Он и подумать не мог, что такой бестактный и невежественный человек может настолько красноречиво излагать свои мысли. Хотя, с другой стороны, Маркел полагал, что именно так он обычно изъясняется, будучи трезвым. Ведь, все-таки, он северный аристократ.
— Что ж, Фростер, — довольно ухмыльнулся сержант, — раз ты так отзываешься о своей персоне, то тебе не составит труда превратить этот мешок с костями в столь бравого воителя, как и ты сам.
— Э… — содрогнулся Рун, — я… я не это имел в виду!
— Мне все равно, — бесстрастно ответил Винсент, выдергивая изо рта капрала сигарету, — если ты выполнишь мой приказ, я замолвлю за тебя словечко, и ты получишь звание младшего сержанта. Если же провалишь задание, то останешься при звании капрала. А если с грохотом его провалишь, то потеряешь и звание, и мое уважение. Я понятно…
— Да понятно, понятно! — агрессивно отмахнулся Рун. — Для тебя сделаю всё в лучшем виде… сержант.
— Ой ли? — промолвил Вальтери, докуривая похищенную сигарету.
Рун пожал плечами, закатив глаза, и отвернулся, повернув голову в сторону входной двери, уставившись на то, как посетители гостиницы, покидая заведение, читали надпись на листке, прибитым Фростером, как только тот пересёк порог. А листок тот гласил:
“ГРАЖДАНЕ ВЕСТХОЛЬМА!
ЛЕГИОН СЕРЕБРЯНОГО КРЕСТА ПРИЗЫВАЕТ МУЖЕЙ ОТ ШЕСТНАДЦАТИ ЛЕТ ОТ РОДУ К ОБЯЗАТЕЛЬНОЙ СЛУЖБЕ ПРОВИНЦИИ ЭСХЕЙН!
А ТАК ЖЕ ОСТАЛЬНЫХ ГРАЖДАН ВЕСТХОЛЬМА, ДОБРОВОЛЬНО ЖЕЛАЮЩИХ ПОСЛУЖИТЬ НА БЛАГО ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ РАСЕ!
В ДЕВЯТЬ ЧАСОВ ВЕЧЕРА НЫНЕШНЕГО ДНЯ СОСТОИТСЯ ПЕРЕПИСЬ НОВОБРАНЦЕВ ВОЗЛЕ ЧАСОВНИ МЕРРОТА ПОСЛЕ ПРЕДВАРИТЕЛЬНОГО ОБХОДА ГОРОДА.
ОТКАЗАВШИЕСЯ ОТ СЛУЖБЫ МУЖИ БУДУТ ПРИЗНАНЫ ПРЕСТУПНИКАМИ И БУДУТ ПРИГОВОРЕНЫ К СМЕРТНОЙ КАЗНИ!”
***
Завершив трапезу, сержант Вальтери поблагодарил Джевилов за теплый прием, расплатился парой золотых монет, что было довольно много для трех бесплатных кружек сидра и одного ароматного пирога, и Маркел любезно проводил гостей до порога, придержав им дверь. Юношу одолевали странные чувства: радость от общения со столь вежливым и культурным посетителем как сержант Вальтери и одновременно чувство безысходности и саднящей тоски, ведь Фростер так и остался безнаказанным. Тогда, зачем же сержант попросил его рассказать о случившимся?
— Выше нос, задохлик, — насмешливо хмыкнул Рун, поддев Маркела пальцем за нос, заставив его поднять голову. — Скоро мы с тобой увидимся вновь... и тогда ты пожалеешь, что родился.
Маркел стиснул зубы, сверля Фростера испепеляющим взглядом. Капрал тихо рассмеялся ему в глаза и добавил зловещим придушенным голосом:
— Потерпел бы меня немного и остался бы цел. А вчера своими действиями ты подписал себе смертный приговор.
— Я лучше сдохну, чем позволю такой свинье как ты устраивать беспредел в моей гостинице! - приглушенно воскликнул Джевил, подавшись вперед.
Маркел мог услышать, как заскрипели перчатки Руна, когда тот сжал кулаки, сдерживая гнев. При этом ни один мускул на его веснушчатом лице не дрогнул, Фростер лишь сверкнул зелёными глазами из-под надменно прикрытых век и горделиво приподнял голову. Было видно, что Маркел задел его своим высказыванием.
— Что ж, тогда договорились... Ещё увидимся, Джевил, — мрачно прохрипел Рун низким загробным голосом, от которого Маркел покрылся неприятными мурашками.
Капрал Фростер покинул гостиницу, вырвав из пальцев Джевила ручку двери, и закрыл дверь за собой, хлопнув ею так, что люди, сидящие ближе к выходу вздрогнули как один.
Маркел сокрушенно выдохнул. Теперь, когда судьба уготовила ему такой неприятный сюрприз, юноше предстояло за сегодняшний день разобраться со всеми своими делами и решить, как сказать об этой новости своей матери. Даже когда Рун приколотил объявление к двери, Мира не поверила бы, что её мальчика, с его-то болезнью, посмели бы забрать в Легион. Только стоило ему об этом подумать, как к Маркелу подошла его мать с лучезарной улыбкой на лице. Она явно была преисполнена гордостью от того что с ее сыном общался сам сержант, даже не подозревая о цели беседы.