И все время, пока он тащил себя к миниатюрному дому, где над дверью горела уютная теплая лампа, Дарен спрашивал себя: «Зачем? Почему именно Каспер?»
Он нажал на звонок. Один раз. Два. Третий раз не смог – поднятая рука начала дрожать, словно Дарен был роботом, которого закоротило.
– Дурак, – он опустил голову и ощутил вновь подступающую тошноту, переплетенную с диким желанием разреветься прямо здесь, на чужом крыльце.
Как он мог надеяться, что парень, который даже на звонок не ответил, будет с распростертыми объятиями ждать к себе в гости? Дарен нуждался в поддержке и был готов искать ее у кого угодно. Он просто хотел быть рядом с кем-то, потому что одиночество обратилось смертельным ядом безумия.
Только вот Каспер не психолог и не друг. Он никто и ничем Дарену не обязан. Записка, которую Элон подкинул, могла быть порывом, о котором Каспер теперь жалеет…
Вдруг ветер принес гомон голосов. Кто-то шел по улице. Еще слишком далеко, чтобы заметить Дарена, но скоро это могло измениться.
Дарен настороженно замер и прислушался. Его болезнь настолько въелась в мозг, что Дарен сомневался во всем. Реальны ли голоса, которые он слышал?
– Она странная. Я давно говорил, что общаться с ней – тупизм.
– Согласен. Когда она открывает рот, я хочу открыть окно в комнате.
Унисон голосов разразился смехом, который эхом прокатился по вечерней улочке. Кожу Дарена усеяли липкие мурашки, а в мысли закралось подозрение: если это не иллюзия, то какова вероятность, что сюда идет кто-то из свиты?
Взгляд снова метнулся к закрытой входной двери дома Элон. Логично, если друзья захотят навестить Каспера… Но попадаться кому-то на глаза Дарен не хотел. Даже если это всего лишь соседские подростки, Дарен совершенно не желал, чтобы Каспер узнал от кого-то, что под его дверью топтался какой-то потрепанный жизнью парень с опухшими заплаканными глазами и дрожащими руками.
Он осмотрел двор и улицу, но не нашел ни одного места, где можно было бы спрятаться. Он мог бы завернуть за угол, но врос в доски крыльца как вкопанный. Странный страх сковал тело, а непослушная рука дрогнула, нажав на дверную ручку.
Секунда – и с тихим щелчком дверь отворилась.
Дарен ошарашенно смотрел в приоткрывшуюся щель. В коридоре никого не оказалось, и от этого происходящее выглядело еще страннее. Его колотила крупная дрожь. Руки тряслись, а потому даже поймать ручку, чтобы закрыть дверь, оказалось непосильной задачей.
А тем временем голоса парней становились все ближе:
– Я говорю, ей бы мозги вправить.
– Ага. И как же?
– Нормальный парень давно бы это уже сделал!
В ушах гудело. Сердце в груди напоминало бомбу, что готовилась вот-вот разорваться. Он не мог убежать, потому что потратил слишком много времени, зависнув на крыльце. Не мог остаться и дальше стоять у открытой двери, за которой никто не ждал, потому что это странно.
И тогда на эмоциях Дарен сделал очередную глупость, о которой позже наверняка сильно пожалеет. Он вошел внутрь и привалился к двери, закрывая ее.
Голоса на улице теперь звучали так, будто Дарен оказался за пуленепробиваемым стеклом. Дарен вслушивался в них, отсчитывая вместо секунд удары сердца. Через девяносто парни растворились в вечере, просто пройдя мимо.
Дарен облегченно выдохнул и сполз на пол. Ему нужна пара мгновений, чтобы собраться с мыслями и сбежать. Подумать только, потакая своей слабости и трусости, он пробрался в чужой дом! Да, дверь была открыта, но это ничуть не умаляло его поступка.
Надо сваливать. И как можно быстрее.
Дарен поднялся и на миг остановился, чтобы попытаться привести дыхание и сердцебиение в норму. И в этот момент его взгляд зацепился за фотографии, развешанные по стенам.
Фото со свадьбы родителей Каспера, на которых чета Элон счастливо улыбалась. Снимки их семейной жизни, воспоминания о путешествиях. Дарен ждал, что среди многочисленных карточек найдет фото новорожденного или совсем маленького Каспера, но не увидел ни одного. Фотография, на которой Каспер выглядел младше всего, точно была сделана на дне рождения мальчика: он задувал свечку в форме девятки, воткнутую в огромный шоколадный торт.
«Странно», – только и успел подумать Дарен, а затем его мысли прервал шелест шин по асфальту.
Кто-то припарковался у дома.
Глава 14
Этель
Когда Этель и Ви вышли из старого театра, на улице окончательно стемнело. Парк выглядел так, будто чистое звездное небо обрушилось на землю: всюду искры и завораживающий блеск огней. Этель, держа Ви за руку, спустилась по расколотым ступеням и уже хотела направиться в глубь сияющего шумного безумия, но одернула себя.