Всего лишь внутреннее ощущение, но оно говорило, что здесь все дышит смертью.
От этого места на душе становилось холодно. Этель казалось, будто она бродит по кладбищу, хоть и не могла дать этому чувству здравого объяснения. Пыль мешалась с грязью. Стены местами шли черными пятнами. Пол больше напоминал минное поле – один неверный шаг, и нога провалится в дыру. Едва представив, как обломки дерева царапают кожу, как занозы кусают тело, Этель содрогнулась. Так и ноги недолго переломать, и что тогда делать? Этель бы не хотела задерживаться в «Юстине» дольше, чем того требует разговор с Ви.
К облегчению Этель, вскоре ей все же удалось найти нужную лестницу и коридор, по которым она прошла в уже знакомый зал. Она увидела Ви сразу же, едва шагнула на сцену.
Он сидел на каком-то ящике, с которого сразу спрыгнул, стоило Этель войти. Ви широко улыбнулся и двинулся ей навстречу.
– Этель! Я так счастлив, что ты здесь! – выдохнул он и раскинул руки, чтобы обнять гостью.
Этот милый жест растопил сердце Этель, ее губы дрогнули в улыбке. Но девушка мигом одернула себя – сейчас не до романтики. Однако быстрее, чем она успела что-то сказать или сделать, Ви поймал ее в холодные объятия.
– Ви, – прижатая к груди парня, вместо приветствия протянула она и попыталась отстраниться.
– Я боялся, что напугал тебя, – игнорируя старания Этель разорвать объятия, Ви только сильнее стиснул руки на ее талии. – Боялся, что ты больше не придешь. Ты ведь знаешь, Этель, ты так мне дорога…
«Но мы знакомы всего пару дней!» – чуть не сорвалось с языка, который девушка вовремя прикусила. И не только потому, что слова могли обидеть Ви… Просто Этель знала, что он не врет о своей симпатии. И, что еще хуже, сама разделяла эти чувства.
Странная мания. Опасная, необъяснимая лихорадка.
– Ви, послушай…
– Я всю ночь думал о тебе, – он не дал ей продолжить. Схватил за плечи, чуть отодвинулся, чтобы смотреть прямо в глаза. – Вспоминал тепло твоих рук. До встречи с тобой я и не думал, насколько действительно одинок. Но теперь все будет иначе. Я наконец-то тебя нашел!
– Ви…
Он перехватил ее ладонь и прижал к губам с таким блаженным видом, что Этель обмерла. Ви усыпал ее пальцы поцелуями с усердием безумца. Он склонился в полупоклоне и прикрыл глаза, наслаждаясь даримой нежностью.
Этель неосознанно задержала дыхание, боясь то ли спугнуть Ви, то ли разозлить. А потом он, не отнимая губ от ее руки, приподнял веки и сквозь густые иглы черных ресниц посмотрел на Этель.
Его глаза с черным вертикальным расколом посередине светились в полумраке, как две луны.
Этель охнула и вырвала руку. Отшатнулась и сделала несколько шагов назад, пока не уперлась спиной в какую-то декорацию. Та качнулась со скрипом, еще больше напугав. Этель в последний момент придержала расписанную выцветшей краской фанеру, и та осталась на месте.
Когда Этель снова обернулась на Ви, оказалось, что он не сдвинулся с места. Смотрел на нее полными разочарования глазами. Обычными, человеческими глазами. Они не светились раскаленным золотом, и зрачок выглядел вполне нормальным.
– Я расстроил тебя, – на невидимой струне, что тянулась между Этель и Ви, пульсировала боль сожаления.
Ви поник. Его плечи опустились, лицо заметно осунулось, а руки безвольно упали вдоль тела. Сейчас, когда эмоции обоих обострились в напряжении, Этель поняла, что Ви всегда напоминал ей ребенка.
Сколько ему лет? Выглядит чуть старше ее самой. Двадцать? Двадцать три? Однако его поведение, манера речи и крепкая привязанность к едва знакомой девушке вовсе не походили на поведение взрослого человека, живущего в обществе.
Этель представила, что бы было, будь Ви ее одногруппником. Наверняка его бы считали местным чудиком. С ним, сидящим где-то на последней парте, никто бы не общался, а неумелые попытки парня подружиться вызывали бы лишь смех. Может, в театре Ви и выступал как фокусник, но в группе Этель, как бы неприятно ей ни было об этом думать, Ви бы играл роль клоуна.
– Этель, – позвал Ви и нерешительно шагнул в ее сторону. Голос парня дрожал, будто Ви был готов вот-вот заплакать. – Скажи хоть что-нибудь… Я тебя напугал?
От его голоса сердце тоскливо сжалось. Этель боялась посмотреть в глаза Ви и все же увидеть слезы. Ей нужно собрать волю в кулак. Она пришла сюда не для себя и не для Ви. Она должна узнать, что творится с Рондой и почему Дарен Йоркер видит те же ужасы, что и Этель. Почему винит в этом «парня из «Театра кошмаров»? Ви.
– Я пришла по делу.
– Я неприятен тебе, – сокрушенно выдохнул он, будто не слыша Этель. – Я такой дурак!