Мечом ударил острым. Снова рёв,
Теперь уже предсмертный. Вновь и вновь
Вонзался меч в тугую глотку зверю —
Пока тот не упал и не затих...
(Опускает листок). А? Нет, ну, конечно, будет еще концовка. И все это под кифару, под хорошую музыку... Ариадна! Ариадна, ты что, уснула опять?
Освещается левый угол авансцены. Там никого нет. Только маска Бродяжки лежит на земле.
Ушла? Понятно... (Поворачивается вправо). А вы?
Что скажете, посланцы Диониса?
Освещается правый угол. Никого. Только три уродливых маски лежат на земле.
И этих нет. Ушли. А, может, и не было никого? Привиделось? Не важно.
Кифаред некоторое время ждет, прислушивается. Пожимает плечами, садится на место, которое занимал в самом начале. Берет кифару (или гитару), наигрывает мелодию. Свет постепенно гаснет. В темноте еще звучит некоторое время треньканье струн. Потом пропадает и этот звук.
1976,2019
Симферополь — Реховот
О РИО, РИО!
Детективный трагифарс в 2-х картинах,
с прологом и эпилогом
Моему сыну Михаэлю Бородкину,
подсказавшему идею этой пьесы,
с благодарностью
ОСКАР БАНДЕРАС, частный детектив, глава детективного агентства «Бандерас: Корнос э Каскос», самоуверенный шестидесятилетний мужчина, привлекательной внешности, атлетического сложения, с импозантной сединой на висках.
ЛАУРА, секретарь агентства, миленькая смешливая девушка двадцати пяти лет, влюблена в своего шефа.
РАКЕЛЬ ДУ КАШТРУ клиентка агентства, элегантная, очень красивая сеньора тридцати пяти лет, ухоженная, в дорогом платье. Говорит с четким, но неопределенным акцентом.
ДАВИД РОЗЕНБЛАТ, клиент агентства, весьма пожилой мужчина лет восьмидесяти или даже восьмидесяти пяти, вальяжный, важный, одет старомодно — в полосатую визитку, соломенную шляпу-канотье, полосатые брюки. Брюки ему коротковаты. Визитка тесна, тем не менее, он застегнут на все пуговицы, в петлице — белая хризантема. Пенсне, трость. Словом, франт, отставший от моды лет на тридцать. Любит вставлять в речь идишские словечки, которые, как нам кажется, понятны без перевода.
АЛЕХАНДРО ЛОМБО, чопорного вида семидесятилетний мужчина, одет скромно и дешево, старается держаться незаметно, в тени.
ДИКТОР РАДИО, только голос — бархатный, хорошо поставленный, с интимным придыханием, несколько развязный, неопределенного возраста.
Действие происходит в Рио-де-Жанейро летом 1956 года, в помещении агентства «Бандерас: Корнос э Каскос», между событиями первой и второй картины проходит ровно месяц. В отличие от первой и второй картин, время действия Пролога и Эпилога условно. Все герои говорят по-русски, что не означает ровным счетом ничего, чистая условность, просто автору так удобнее. Надеюсь, что и зрителям. Что до песен и баллад, то они могут исполняться кем угодно из актеров, и совсем не обязательно исполнителями ролей. Это не брехтовские зонги, это именно песни, ибо, в отличие от зонгов, они не несут социальную или сатирическую нагрузку. Песни являются лирической составляющей нашего сюжета, без которой всё было бы гораздо мрачнее и тяжелее. Как в реальной жизни. А песенки эти можно даже назвать — по аналогии с зонгами — лиронгами.
ПРОЛОГ
На авансцене, в круге света, стоит пустой стул, рядом — Оскар Бандерас. В ослепительно белых брюках и столь же ослепительной рубашке со стоячим воротником. Пока звучит песня о театральности (как уже было сказано, ее может петь исполнитель роли Оскара Бандераса, а может любой другой исполнитель), он примеряет смокинги и пиджаки, один за другим. Возможно, за занавесом находится невидимый для зрителей платяной шкаф, из которого он извлекает одежду.